по квартире, громко расшвыривая вещи и заглядывая во все углы».
Приходят еще их сослуживцы, громко смеются и зачем-то мочатся на стены. Ну, фашисты – что с них взять. Впрочем, главный на них рявкает.
«Несколько солдат убежали, оставшиеся начали переворачивать и ставить на ноги стол и стулья, двигать мебель. Что они собираются делать?..».
Несколько солдат убежали, оставшиеся начали переворачивать и ставить на ноги стол и стулья, двигать мебель. Что они собираются делать?.
А действительно, что? Ведь перед этим молодоголосый старательно расшвырял все…
«Немцы – их было в комнате четверо или пятеро – продолжали к чему-то готовиться».
«Немцы – их было в комнате четверо или пятеро – продолжали к чему-то готовиться».
Я очень боялся, что они к оргии какой-нибудь своей, богомерзкой и фашистской, готовились. Но все обошлось.
«По щелканью затворов Майя поняла: к бою»
«По щелканью затворов Майя поняла: к бою»
А-а, теперь ясно – какой же бой без расставленных стульев и столов! Немец порядок любит, это все знают.
«Она старалась не дышать. Какое счастье, что поставила маузер на пол, а не повесила на плечо!».
«Она старалась не дышать. Какое счастье, что поставила маузер на пол, а не повесила на плечо!
Длина винтовки, что у нашей героини – 111 см. Если она ее «поставила на пол» ее, то как быть с тем, что она ее «прижала к груди» парой абзацев выше?
прижала к груди
У меня два варианта – либо рост героини метр тридцать, либо ее грудь от ползания по лестницам стилем «гусеничка» сильно подпортилась… Еще чуть-чуть и тоже можно на пол ставить.
Далее толстый лейтенант-курильщик начинает таинственный обратный отсчет минут и секунд вслух. Когда истекают последние секунды, где-то что-то взрывается поодаль. Стены слабо вздрагивают и между двумя солдатами происходит такой важный диалог.
«– Was für ein Tagist heute? – тихо спросил один немец.
«– Was für ein Tagist heute? – тихо спросил один немец.
– Sonntag, – так же тихо ответил второй»