Впрочем, оправдывая професионального филолога (вот тоже интересный термин, не знаю, употребляют ли словосочетания «профессиональный математик» или «профессиональный географ») можно свалить все на беспринципных менеджеров издательства, – те для красного словца не пожалеют и самых близких родственников.

Косплеями наш питерский Паганель увлекается явно не на шутку, в том числе и литературными. Недаром все в той же аннотации его протаскивают в литературу не только в качестве Знатока и Внука, но и усаживают на тройку с бубенцами: «напоминает по своей интонации лучшие страницы Сергея Довлатова, Вуди Аллена и Павла Санаева». Пристяжного Довлатова как-то особенно жаль – кого только не возили на нем в литературу…

Опять виноваты олухи-маркетологи? Быть может.

Тем более, что с литературными косплеями у Аствацатурова не все гладко. Тут одними патлами и рассеянным взглядом за стекляшками очков не отделаешься – надо творить, то есть из внука-знатока перерастать в творца-отца.

И выявляется серьезная проблема. Этот вид косплея получается у нашего героя из рук вон плохо. В своем творчестве Андрей Аствацатуров похож уже на совершенно другого персонажа, а именно – на мальчика из анекдота, который пытался из какашек лепить то пожарных, то врачей, то солдатиков, а выходили у него одни менты – из-за используемого материала. Если первой поделке великовозрастного мальчика Андрюши еще можно умилиться (и даже сочувственно покивать, слушая, как он свое собрание виньеток именует «романом»), то с каждой новой книжкой ситуация становилась все более удручающей.

Не сомневаюсь, что это стал замечать и сам автор, разглядывая вылепленные им фигурки-рОманы. Мало того, что одинаковые, так еще и кособокие какие, вот досада… Но тут ему на помощь и пришел его филологический (не путать с писательским) профессионализм. Ученый, не моргнув глазом, нам сообщил, что это такие стратегии. «Первая – аскетизм стиля, почти косноязычие… Вторая – залихватская гиперлитературность, сплошные цитаты, демонстрирующие паразитарность текста, паразитарный характер современного мира…».

Снова низко поклонимся действительно мастеру своего дела. Такого изящества в самооправдании еще поискать надо. Даже плохие танцоры не додумались мешающие им части тела к левой и правой стратегиям отнести.

Без шуток – рекомендую отныне разыгрывать эту универсальную «защиту Аствацатурова» всем неумелым или просто халтурящим авторам. Не комар чихнул – доцент сказал!

Налицо универсальность – сказанное Аствацатуровым о своем первом «романе» можно запросто отнести на счет любого последующего и, очевидно, всех будущих его «произведений». Да что там – в самых сложных жизненных ситуациях такой метод сгодится. Попался, скажем, человек на адюльтере, с поличным. Только без паники! «Дорогая/дорогой, все не так, как тебе кажется! Тут просто две стратегии. Первая – нарочитый аскетизм морали. Вторая – залихватская распущенность, демонстрирующая распущенный характер современного мира…».