Я дважды перечитала письмо. Все сохранят лицо: и королевская семья, и доктор Кумар, и Сингхи. Но кто теперь оплатит больничные счета Радхи? Я поспешно отогнала эту мысль. Не все сразу.
Я перечитала письмо в третий раз. И лишь тогда до меня дошло, что доктор Кумар отказался от славы. Он мог бы стать «тем самым врачом, который принял нового наследного принца Джайпура».
Я подняла на него глаза.
– Простите меня.
Он не отвел взгляд.
– Миссис Агарвал будет прекрасной матерью, – сказал он. – Просто прекрасной.
Он подвинул ко мне письмо и бланк. Не хватало лишь моей подписи. Доктор Кумар протянул мне ручку.
Двадцать
Двадцать
В Шимле я провела две недели. В конце сентября вернулась в Джайпур и поймала себя на том, что давно не чувствовала такой легкости и радости. Я работала с людьми, которые нуждались во мне, ценили мои усилия. Жители Гималаев охотно соглашались с моими советами: так высохшая земля впитывает капли дождя. Некоторые приносили в поликлинику подарки – букеты полевых цветов, домашние угощения, – чтобы отблагодарить меня. Давно я с таким удовольствием не лечила людей – разве что когда помогала
Радостно было видеть и то, как Канта и Ману заботятся о сыне. Из них получились прекрасные родители, они обожали своего первого (а теперь и единственного) ребенка. Я присматривалась к Радхе, не ревнует ли, но та, похоже, охотно делила с тетей и дядей внимание малыша. Через неделю они должны были вернуться в Джайпур; предполагалось, что Радха поселится у Канты и Ману.