Несмотря на все те ужасные страдания, что принесла чума, она, возможно, спасла Европу от неопределенности дальнейшего существования.

Осенью 1347 года, когда в Европу пришла Черная смерть, континент находился в мальтузианской ловушке. После двух с половиной веков быстрого демографического роста баланс между людьми и ресурсами сильно нарушился. Практически везде уровень жизни либо упал, либо находился в стагнации, повсюду царили бедность, голод и недоедание, социальная мобильность упала практически до нуля, технологические инновации не получали своего развития, а новые идеи и образы мышления объявлялись опасной ересью. Тем осенним утром, когда генуэзский чумной флот вошел в гавань Мессины, на парализованной Европе лежал толстый слой вековой пыли.

Высокая смертность от Черной смерти и эпоха рецидивов болезней помогли положить конец этому параличу и позволили континенту восстановить свою динамику. Меньшее количество населения означало, что выжившим досталась бо́льшая доля ресурсов, и зачастую они стали использовать их более разумно. После чумы сельхозугодья, отличавшиеся низкой урожайностью, стали использоваться более продуктивно – в качестве пастбищ, а мельницы, которые когда-то только измельчали зерно, теперь нашли более широкое применение, в том числе в валяльном производстве и рубке древесины. Активизировалась и человеческая изобретательность, поскольку люди стали искать способы заменить рабочую силу механизмами. «Более диверсифицированная экономика, более активное использование капитала, более мощные технологии и более высокий уровень жизни – это, кажется, основные характеристики позднесредневековой экономики, – говорит историк Дэвид Херлихи. – В общем, чума спасла Европу из мальтузианской ловушки, которая угрожала обречь континент лишь на неопределенное будущее»[861].

Каким бы ужасным ни был век неотвратимых смертей, Европа вышла из склепов эпидемий очищенная и обновленная – как солнце после дождя.

Послесловие Отрицатели чумы

Послесловие

Отрицатели чумы

В течение последних двадцати лет небольшая, но весьма активная группа ученых оспорила традиционный взгляд на Черную смерть как на пандемию чумы. Споры о «происхождении», как это можно было бы назвать, разгорелись в 1984 году, когда Грэм Твигг, уважаемый британский зоолог, опубликовал книгу «Черная смерть: биологическая переоценка». С тех пор такие работы, как «Биология чумы» британского социолога Сьюзан Скотт и ее коллеги, биолога Кристофера Дж. Дункана, и «Черная смерть и преображение Запада» Сэмюэла К. Кона, профессора средневековой истории в Университете Глазго, стали порождать бурную полемику. За неимением лучшего термина этих авторов – и их сторонников – можно было бы назвать отрицателями чумы, поскольку они считают, что Черная смерть была вызвана не чумой, а другим заболеванием[862].