Вершилов пожал плечами.

— Понятия не имею, впрочем, и не пытаюсь узнать. Мне это, как говорится, без разницы.

Он не кривил душой, Конечно, он понимал: старый товарищ не испытывает к нему особенно нежных чувств, он и сам не находил в себе ответного тепла к нему, но ненависть? В самом деле: за что? Впрочем, не все ли равно за что? Это иной раз бывает чисто биологическим фактом: не нравится, скажем, форма ушей, или раздражает голос, или походка действует на нервы, и так случается. Все это ерунда, реникса, как любил говорить Никодимыч.

А вот то, что Вареников брал взятки, то, что фигурировал его именем, якобы он должен делиться с заведующим отделением, то, что, наверное, уже не раз брал деньги и, может быть, среди многих больных уже бытуют слухи:

«В такую-то клинику можно попасть, если дашь на лапу…»

Вот это страшно. Это, пожалуй, самое страшное, то, чему нет объяснения, нет, разумеется, прощенья. Нет и не будет никогда!

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Первой, кому призналась Алевтина, была конечно же бабушка. Никому другому Алевтина не призналась бы, а бабушке сама, первая пришла, сказала:

— Я влюбилась.

— Это серьезно? — спросила бабушка, нисколько, впрочем, не удивясь.

— Да, вполне. На всю жизнь и навсегда.

Бабушка сняла очки, она читала какой-то мудреный английский журнал, полный различных диаграмм и таблиц.

— Наконец-то! Давно я ждала этого и никак не могла дождаться, думала: уж, наверно, не дождусь, так и помру, оставив тебя в одиночестве, хотя, с твоей внешностью, ты, как я думаю, одинокой никогда бы не осталась.

— Мы поженимся, как только Петя выйдет из больницы.

— Так он больной? Никак еще в твоем отделении?

— А как же, — сказала Алевтина, расцветая улыбкой, которую и не пыталась скрыть. — В нашем отделении. Спортсмен. У него плеврит после травмы.

— Однако, — сказала бабушка, покусав дужку очков, такая у нее была привычка покусывать дужку очков, а потом дуть на стекла, добиваясь предельной их ясности. — Однако…

Алевтина вздохнула, но улыбка все еще продолжала цвести на ее лице.

— Давай, — сказала бабушка. — Давай рассказывай все по порядку.

Они познакомились примерно месяца полтора тому назад, когда Петя пришел в больницу навестить свою старую учительницу Елизавету Карповну; когда-то он учился у нее в школе, от первого до десятого класса, и позднее, уже войдя в сборную страны, став чемпионом Москвы по баскетболу, не раз приходил к ней по старой привычке поговорить, посоветоваться, обсудить все свои текущие проблемы.