В тяжелых условиях жизни на чужбине велика была роль католической церкви, которая играла важную роль в формировании национального самосознания поляков. Еще А. Мицкевич отмечал, что именно полякам удалось выкристаллизовать синтез религии и патриотизма[2368]. По мнению Ж. Т. Тощенко и Т. И. Чаптыковой, диаспора «не просто «кусочек» одного народа, живущего среди другого народа, – это такая этническая общность, которая имеет основные или важные характеристики национальной самобытности своего народа, сохраняет их, поддерживает и содействует их развитию: языка, культуры, сознания». Авторы в этой связи отмечают, что нельзя назвать диаспорой группу лиц, вступивших на путь ассимиляции. Третий признак диаспоры, по мнению Ж. Т. Тощенко и Т. И. Чаптыковой, – это организационные формы ее функционирования в виде землячеств, общественных, национально-культурных и политических движений. Авторы подчеркивают, что «нельзя отнести к диаспоре любую группу лиц определенной национальности, если у них нет внутреннего импульса, потребности к самосохранению, что предполагает определенные организационные функции». Важная роль отводится авторами и религиозному фактору, по их мнению, «религия в ряде случаев стала цементирующим фактором в консолидации представителей единоверцев», а также «способствует формированию и функционированию диаспоры»[2369].

В Сибири костел являлся центром объединения поляков-переселенцев. Его строительство в том или ином населенном пункте свидетельствовало о формировании там польской колонии. Для поляков в Сибири костел был не только местом молитвы, но и являлся общественным центром. По словам А. К. Ескевича, костел – это место встреч, барышни, отправляясь в костел, надевали свои лучшие наряды[2370]. Старожилы Бороковского прихода вспоминают, что на праздники со всей округи к костелу приезжали верующие на украшенных повозках. Людей в приходе было так много, что не все могли войти в церковь и стояли на улице[2371]. По информации Б. С. Студзинского, из окрестных сел в костел села Тюхтет ехали «все, кто только мог двигаться». По данным Сиббюро ЦК, к началу 1920-х годов поселки польских крестьян-переселенцев, «католиков», концентрировались вокруг костелов, а «наставником культурной жизни переселенцев являлся ксендз»[2372].

Первые библиотеки на польском языке возникли благодаря усилиям настоятелей приходов, можно предположить, что книги на польском языке имелись в каждом католическом приходе Сибири. В губернских и областных столицах Западной Сибири (Томск, Тобольск и Омск) польские библиотеки имелись в римско-католических благотворительных организациях. Первая публичная библиотека польских книг в Томске была открыта в 1905 г. В конце XIX в. возник польский отдел в железнодорожной библиотеке Омска. Инициатором основания первой польской библиотеки в Томске являлся настоятель костела Валериан Громадский[2373]. Библиотека была основана в 1880-х годах, находилась в доме Громадского и открывалась по воскресеньям после главной мессы[2374]. В Томске в 1883 г. доктор Курнатовский после амнистии, уезжая на родину, оставил местной полонии библиотеку из 600 книг[2375].