К «марксистам поневоле» правомерно отнести самого видного талантливого представителя нашей науки ― академика Е. В. Тарле, оставившего яркий след в изучении войны 1812 г. Он, один из последних ученых энциклопедистов, как никто другой великолепно знал теоретическое наследие Маркса, но его научная карьера в советское время свидетельствует, что ему с большим трудом удавалось втискивать свои представления в упрощенные и схематические догмы сталинского марксизма. То была жизненная трагедия блестящего исследователя, которого режим угрозой применения палки заставлял соответственно подстраиваться и отказываться от собственных взглядов.

Доминирование марксизма, отсутствие реальной научной критики, репрессии ученых, удушливая атмосфера общественной жизни ― вот факторы, которые тормозили и отбрасывали науку далеко назад. К сожалению, автор проходит мимо этих явных причин отставания советской историографии. И можно ли сегодня согласиться с предложенной в книге классификацией ― делением отечественных научных школ по классовому признаку. На наш взгляд, целесообразно вести речь о направлениях, вокруг которых группировались исследователи: монархическое (официальное), либеральное (буржуазное), марксистское (официально советское) и немарксистское. Эти течения в историографии определяли лицо нашей науки в разные времена.

Разбивая на страницах книги многие сложившиеся мифологемы, автор некоторые из них… повторяет. Например, стереотипную оценку событий второго периода войны. Здесь надо отметить две точки зрения в историографии на эту проблему. Первая была высказана Е. В. Тарле (до него ее обосновали дореволюционные историки): это теория «золотого моста», суть которой в том, что Кутузов создал Наполеону якобы «режим наибольшего благоприятствования» с целью дать возможность французам быстрее уйти из России. Вторая точка зрения прочно бытует и до сих пор ― это концепция «контрнаступления». Родоначальником ее выступил И. В. Сталин. В 1947 г. он в ответе на письмо полковника Разина, давая характеристику Кутузову, провел аналогию между 1812 и 1941 гг. Намекая на свои полководческие заслуги зимой 1941 г., генералиссимус поставил себя в один ряд со светлейшим князем, который в 1812 г. «загубил Наполеона и его армию при помощи хорошо подготовленного контрнаступления»[620].

Эти основополагающие указания быстро подхватили и закрепили в литературе своими работами два тогда еще неизвестных историка ― Л. Г. Бескровный и П. А. Жилин, заняв благодаря этому обстоятельству впоследствии доминирующее положение в науке. Заодно они подвергли жесткой проработке воззрения Тарле, после чего академик признал свои взгляды ошибочными. Сам термин «контрнаступление» до 1947 г. не встречался в научной литературе о 1812 г., сейчас же является общеупотребительным. Даже Н. А. Троицкий одним из немногих достоинств работ П. А. Жилина посчитал «подробный анализ русского контрнаступления» (с. 70). Что же означает этот термин и применим ли он к событиям 1812 г.? С военной точки зрения, это переход от обороны к наступлению после нанесения контрудара. Термин вполне применим по отношению к 1941 г., но никак не к 1812 г.