— Фантомаса мы сцапали, а вот ампул пока не обнаружили! — уточняет Драганов. — Значит, он передал их кому-нибудь из вас. Кому? Вот на это ты и должен мне ответить.

— Ни сном ни духом, вины тут моей нет, уверяю вас, — все так же беспомощно бормочет парень.

— Ты ни сном ни духом не знаешь, что творит твой ближайший друг?

— Во всяком случае, аптеку я с ним не взламывал.

— И с морфием не имеешь ничего общего...

— Этого я не говорю, — бубнит Апостол, отводя взгляд. — И потом, морфием ли я травлю себя или чем-то другим, да и вообще травлю я себя или нет — кого это касается, скажите на милость! Если я в один прекрасный день пырну себя вот сюда кухонным ножом, — он шлепает себя по животу, — вы и тогда станете требовать от меня отчета? Где? На том свете?

— Мы не требуем от тебя отчета, пойми. Мы пытаемся тебя спасти.

— Я не прошу, чтобы вы меня спасали,— хмуро изрекает долговязый. — Начну кричать о помощи — тогда спасайте.

— А пока ты грабишь аптеки, нам сидеть сложа руки и любоваться тобой?

— Я же сказал, никакой аптеки я не грабил.

— А морфий где берешь?

— Нигде... С того дня, как вы меня накрыли с фальшивыми рецептами, я просто погибаю от наркотического голода... Только вам этого не понять...

— Вот отправлю тебя в Курило, тогда ты узнаешь, что такое наркотический голод.

— Для меня вся София — Курило! Весь мир! — истерически кричит парень.

— Вот как? А кто в этом виноват? Мы или такие как ты? — спрашивает Драганов, не повышая тона.

Прежде чем допрашиваемый успевает ответить, майор приказывает вошедшему милиционеру:

— Уведи его! Следующий!

* * *

Следующий — особа женского пола. Рослая девушка, хотя и пониже Апостола, но такая же расслабленная. Причина этой расслабленности — в чрезмерной полноте, вызванной неподвижным образом жизни, леностью или просто нарушением обмена веществ. Лицо миловидное, белое, я бы сказал, болезненно белое, чуть нахмуренное, апатичное и совершенно неподвижное. Словом, ей не тягаться с артистической мимикой Апостола. Одета молодая особа в мини-юбку, не слишком подходящую для ее толстых бедер, отчасти прикрытых, впрочем, длинным летним пальто, которое чуть не касается пола — сообразно капризному весеннему дню. Если не считать белой кожи, все у этой дамы черное или почти черное — одежда, густые взлохмаченные волосы, глаза.

— Лиляна Милева?..