«Верблюд – это часть человеческого сердца», «Каков верблюд – таков и хозяин», – любят повторять бедуины Тихамы поговорки предков. «Смерть – это черный верблюд. Рано или поздно, – сказывают аксакалы пустыни, – человек должен будет сесть на него и пересечь порог жизни».

Отмечая такое качество верблюда, как верность своему хозяину, кочевник-йеменец непременно упомянет о том, что в Коране содержится 99 священных имен-эпитетов Аллаха. И подчеркнет, что сотое имя Творца и Владыки миров, известное, согласно преданию, одному Пророку Мухаммаду, Он открыл только своей любимой верблюдице; и «род верблюжий» держит его в секрете и поныне (11).

Сказания и легенды племен Йемена сообщают, что одним из развлечений у владык сабейских было посещение «мест охоты на слонов». Притом не только в близлежащих к Нижней Аравии «землях зинджей», в Абиссинии, к примеру, но и а Аш-Ша’ме, в царстве Катна, располагавшемся на территории, входящей сегодня в состав Сирии. Одно время оно соперничало в Средиземноморье даже с Египтом. Речь идет о временах фараонов Тутмоса III (XV в. до н. э.; за свои военные походы он получил у египтологов прозвище Наполеона Египетского) и его сына Аминхатепа II. Имеются в летописях сведения о том, что поохотиться на слонов в местечко Нийи, что неподалеку от Катны, завоеванной Тутмосом III, фараон этот приглашал и подвластных ему правителей из арабских уделов на Аравийском побережье Красного моря. В древности охота на слонов в землях нынешнего Арабского Востока являлась одним из любимых развлечений владык и князей, а предметы, инкрустированные слоновой костью, прежде всего троны властелинов и рукоятки их мечей и кинжалов, – элементом царского престижа. Популярным местом охоты на слонов среди венценосных особ как раз и слыло (невероятно, но факт) – царство Катна. Славилось оно, к слову, и торговлей янтарем, шедшим на Восток из нынешней Балтии.

В Древней Аравии охота содержала в себе элементы религиозных культов. В Хадрамауте, к примеру, бытовало поверье, что если не поохотиться, то земли, на которых проживают охотники, «дождь непременно обойдет стороной». Как следствие, – «пожалует засуха», а вместе с ней – и «нехватка пищи».

Испокон веку охота в Южной Аравии вообще и с соколом в частности – это важный атрибут жизни королевского двора. Во времена ‘Или’азза Йалута, владыки Хадрамаута (220-е годы до н. э.), рассказывает в своем увлекательном сочинении «Аравия и арабы» Роберт Хойленд, в Шабву для участия в царской охоте съезжались, порой, посланцы владык тех земель, с которыми вел торговлю Хадрамаут. Стелы-летописи Шабвы упоминают о высоких гостях-охотниках из Пальмиры и Набатеи, Индии и Двуречья.