Эта прекрасная богословская отповедь, разумеется, не произвела ни малейшего впечатления на генсека. Вдобавок ко всему, еврейское неверие, на павловско-святоотеческий манер, смыкается у него с ветхозаветной приверженностью вещественным «стихиям мира сего»; на марксистском жаргоне она называется буржуазностью, а на жаргоне антисемитском — еврейским торгашеством, гешефтмахерством, которое когда-то инкриминировала Бунду Роза Люксембург. В том же грехе Сталин как бы вскользь обвиняет в 1920‐е годы левую оппозицию в германской компартии — группу Рут Фишер, с «ее двойной бухгалтерией в политике» («Речь в германской комиссии на VI пленуме ИККИ»).

Хуже всего, что неверие и безнадежность могут носить целенаправленный, злонамеренный характер: «Кто пытается свертывать социалистические перспективы нашего строительства, тот пытается гасить надежды <…> пролетариата» («О социал-демократическом уклоне в нашей партии»). Так «ослабляется воля пролетариата к строительству социализма» — на радость его врагам.

В целом оппозиция ведет себя наподобие дурных монахов из «Добротолюбия», не стяжавших духовной трезвости: она «перешла от очарования к разочарованию, более того, — к отчаянию». Грех отчаяния, ослабляющий душу, всегда чреват ее капитуляцией перед дьяволом — через несколько лет это положение будет продемонстрировано с потрясающим размахом. Снедаемые завистью и властолюбием, «не видя никаких перспектив, они в отчаянии хватаются за последнее средство борьбы, — говорится об оппозиционерах в закрытом письме ЦК от 29 июля 1936 года. — <…> Главным мотивом перехода к террору они считают именно успехи, одержанные партией на всех фронтах социалистического строительства, успехи, вызывающие у них озлобление и толкающие их на месть»[473]. В отчетном докладе на XVIII съезде, посвященном итогам закончившейся чистки, Сталин заговорит об этой совершенно сатанинской методе буржуазных разведок «использовать слабости» — т. е. грехи оппозиционеров — «для того, чтобы запутать их в свои шпионские сети».

Там, где нет веры и надежды, нет и любви. Ее место неминуемо должна занять ненависть — преступная ненависть к социалистическому государству.

Прозревший Фома, или Триумф веры

Прозревший Фома, или Триумф веры

Но кто же противостоит маловерам? Это настоящие, верные большевики или, на худой конец, простые люди труда, готовые уверовать на основе своего личного опыта, обходясь без фарисейской книжности. Таковы иноземные пролетарии, которые совершают паломничество в СССР («не уверовали иудеи, уверовали язычники»). Их сомнения рассеиваются в свете непосредственной, материалистически осязаемой истины; такое преходящее неверие или, точнее, недоверие можно только одобрить: