На следующий день Панаров отправился на завод к семи утра, как ни в чем не бывало заполучил обратно пропуск в отделе кадров и отдал в окошко дежурной. Никто ни о чем не выведывал, всяк был занят своими делами и мыслями.

На заводе осторожно, с оглядкой, вполголоса начали говорить о взрыве на реакторе, о выбросе радиации, о недобровольной вербовке добровольцев-ликвидаторов. Это мрачное слово, недавно появившееся в лексиконе трудяг, зазвучало все настойчивее.

Анатолий предпочел не доискиваться Боксера и не лезть к нему с неприятной историей на проходной. Тот тоже не показывался ни в перекуры, ни в перерыве на обед.

Отработав смену, Панаров с облегчением прошел через «вертушку», без приключений забрав пропуск. Пройдя полпути по дороге домой, он заслышал негромкий свист за спиной. Двое незнакомых сухощавых ребят помоложе его расхлябанной походкой, словно на разболтанных шарнирах, нагоняли сзади.

— Здорово, Тольк, — поприветствовал один из них, в дурацкой изжеванной панамке и с нелепой бородкой клинышком, походивший на спивающегося деревенского учителя. — Боксер с тобой побазарить хочет… Пошли с нами.

— А чего ему на заводе не базарилось? — напрягся внутри Панаров.

— Не с руки… Да тут недалеко, на Урицкого — пошли, не ссы, — нагло ухмыльнулся железной фиксой худосочный парнишка.

— Я не ссу, пошли.

«Если без ножей, то от этих щеглов я отмахаюсь, — подумал Анатолий, незаметно оценив физические данные обоих. — Такого Кузьму я и сам возьму».

Отказаться от встречи с Боксером значило насторожить его.

— Мужики, живет-то он не в этой стороне, — с виду безмятежно заметил Панаров.

— А мы не домой к нему. У него свояк здесь неподалеку, там он тебя ждет.

Все трое подошли к домовым воротам небольшого кирпичного дома. Дверь во двор была не заперта.

— Иди внутрь, он в доме. А мы тут, на лавочке, посидим, — дружелюбно осклабился «учитель». — Не очкуй, все под контролем! — подбодрил он вновь заколебавшегося было Панарова.

Открыв калитку и войдя во двор, тот сделал несколько шагов к крыльцу, заметив влево полуотворенные железные ворота кирпичного гаража.

«Кучеряво живет свояк-то у Боксера — с машиной», — было последней мыслью Анатолия, после которой в голове молнией вспыхнула черная мгла…

…Очнулся он в темном пустом гараже, мутно освещенном едва теплившейся, тусклой, пыльной лампочкой на сорок ватт, свисавшей на двужильном проводе с бетонного некрашеного потолка. Затылок разрывало от боли, глаза слезились, руки и ноги оказались туго стянутыми таким же двужильным проводом. Он был надежно прикручен к деревянному стулу.