Сторонники жесткого курса были за полное удаление из аппарата неугодных режиму категорий служащих, но преобладал прагматический подход, обусловленный острой потребностью народного хозяйства в квалифицированных кадрах. Характерной чертой кампании была установка на осторожное («бережное») отношение к «чистке» собственно специалистов – профессионального ядра группы «спецов», которая вступала в противоречие с явно отрицательными, сделанными с позиций классового подхода, социально-политическими характеристиками большинства из них. Можно сказать, что «чистка» меньше затронула специалистов и достаточно сильно ударила по «спецам» в широком смысле – именно среди них (особенно «спецов» послереволюционного «призыва») было много «бывших», «чуждых», бывших белых офицеров и пр. Одним из свидетельств в пользу этого утверждения служит факт «свертывания» кампании после лета 1931 г. И связано это было в первую очередь с реальной социально-экономической ситуацией, острейшим дефицитом кадров на всех уровнях – от рабочего до специалиста (вспомним лозунг «кадры решают все»). Именно в это время в массовом порядке приглашаются квалифицированные кадры из-за границы – иностранные специалисты и рабочие, которым, кстати, платили весьма немалые деньги. Летом 1931 г. почти одновременно происходят прекращение выдвиженчества и смена курса партийно-государственной политики в сторону улучшения материального и социально-правового положения интеллигенции (в первую очередь инженерно-технической). В ходе следования этому курсу дается команда на фактическое свертывание «чистки» специалистов, принимаются меры к быстрому рассмотрению апелляций «вычищенных» и т. д. (постановление ЦКК – РКИ от 13 сентября 1931 г.).

Кадровые «чистки» приводили к массовому изъятию за короткий период большого числа служащих, ухудшали квалификационный состав госаппарата. Регулирование рынка труда на основе классового принципа существенно влияло на динамику безработицы и состав безработных. Во второй половине 1920-х гг., несмотря на нехватку специалистов, органы труда отмечали рост безработных квалифицированных групп.

В результате «чисток» существенно менялся состав главным образом аппарата управления, поскольку выдвиженцы явно не могли претендовать на должности, требовавшие значительной профессиональной подготовки. В 1933 г. в составе руководящих хозяйственных органов страны было занято 117,9 тыс. рабочих (ок. 60 % выдвинуто после 1928 г.)[642]. Многочисленные выдвиженцы-коммунисты были направлены в центральные аппараты наркоматов СССР и республик. По данным 11 сибирских округов, после «чистки» рабоче-крестьянская прослойка в аппарате возросла с 40,6 до 45,6 %, партийная – с 26,2 до 29,1 %. Больше всего рабочих-выдвиженцев среди служащих было в советском аппарате, органах управления промышленностью и транспортом, меньше – в культурно-просветительных учреждениях. Крестьяне в основном выдвигались в низовой аппарат. После «чистки» госаппарата каждый четвертый в стране и каждый третий в Сибири руководитель и специалист в составе советских и хозяйственных органов был выдвиженцем[643].