Для придания постановлению СНК РСФСР от 13 октября 1930 г. статуса законодательного акта было необходимо утвердить его во ВЦИК в качестве совместного постановления. Однако при обсуждении данного вопроса на заседании Президиума ВЦИК 10 декабря 1930 г. было решено возвратить проект в СНК РСФСР «для переработки в направлении указания ограничения политических прав высланных и установления необходимых политических предохранительных мер в отношении их»[1068]. При обсуждении проекта постановления на заседании бюро фракции ВКП(б) ВЦИК председательствовавший на нем секретарь ВЦИК А.С. Киселев подверг критике предложенный проект за отсутствие в нем четкого разграничения обязанностей государственных и хозяйственных органов, заявив: «Посмотрите, тут не разграничены права коменданта и ссыльных. Все написано вместе. Нужно эти два вопроса разделить. Затем, насчет прав высланных. Нужно, чтобы им были известны их права и права их семей»[1069].

Разработанный СНК РСФСР осенью 1930 г. законопроект о спецпоселении так и не был принят. Заместитель председателя СНК РСФСР Д.З. Лебедь в своем обращении во ВЦИК от 2 сентября 1931 г. отмечал, что данный документ утратил уже свою актуальность. «В связи с тем, что вопрос о трудовом устройстве и культурно-бытовом обслуживании спецпереселенцев в настоящее время с достаточной полнотой урегулирован постановлениями СНК СССР № 174/сс и 130/сс, – писал он, – необходимость в издании Республиканского закона отпадает. Прошу освободить СНК РСФСР от выполнения поручения Президиума ВЦИК от 10/XII-30 г.»[1070]

Законопроект о спецпоселении не стал действующим законом по ряду причин. Первая заключалась в том, что одни из его положений были «сырыми» (не увязаны функции и обязанности органов и учреждений различных уровней). Кроме того, положение было «прописано» под главного исполнителя – НКВД РСФСР, призванного осуществлять управление спецпоселками. Но в конце 1930 г. НКВД подвергся расформированию, а его функции переданы другим наркоматам и ведомствам. Однако (и в этом, вероятно, крылась основная причина неуспеха декрета СНК РСФСР) и само руководство страны на тот момент уже не проявляло прежней заинтересованности в принятии закона, подробно регламентировавшего жизнедеятельность спецпереселенцев и определявшего социальную перспективу для данной категории репрессированных. Прописанная в постановлении СНК процедура «выхода из спецпоселка» стала основой карательной практики всего последующего десятилетия (постановление СНК СССР о снятии со спецучета и праве выезда из трудпоселения детей, достигших 16-летнего возраста, вышло в свет только 22 октября 1938 г.). Практика ограничения бывших спецпереселенцев в выборе местожительства регулировалась различными нормативными актами карательных органов, не связанными с какими-либо законоположениями (см. выше судьбу «неправильно раскулаченных» в Северном крае и т. д.).