Возвращаясь из этой отдаленной глуши опять на сю сторону Карпата, мы находим так называемые при-Дунайские Княжества: Молдавию и Валахию. Тут присутствие Русской стихии обнаруживается еще явственнее, еще резче и целее. Особливо в Молдавии, она просвечивает всюду сквозь господствующий слой населения Румунского; наиболее же – в так называемой Молдавии-Верхней (Цара-де-Сус): в цинутах Ботошанском, Дорохойском, Сучавском, Нямецком, Бакейском, Романском и Ясском, где население чисто-Русское, живущее и смешанно с Румунами и особняком, безошибочно можно полагать в несколько десятков тысяч душ. Собственно Валахия, в этом отношении, далеко уступает Молдавии; однако и там есть целые околотки, наполненные Русскими, например – Браила с своими окрестностями. Между нынешними представителями Русской народности среди Молдаван и Валахов, много очень таких, которые зашли сюда весьма недавно; есть впрочем немало и старожилов, даже очень древних старожилов. К объяснению происхождения этих последних ключ отчасти дает нам История. Известно, что нынешнее господство народонаселения Румунского, как в Валахии, так и в Молдавии, получило начало свое весьма поздно: в Валахии – с XII, в Молдавии – только с XIV столетия. До тех пор, в борьбе с разными дикими полчищами, набегавшими сюда из степей Азии, домовничал здесь очевидно элемент Славянский: элемент, которому должны были покориться и долго покорствовали самые Румуны, сведенные сюда с Карпата основателями нынешних Княжеств; что свидетельствуется, между прочим, недавно только прекратившимся в них всеобщим деловым употреблением языка и письменности Славянской. Какой же был именно этот Славянский элемент, в своей живой действительности? – В Валахии – отчасти Болгарский, что особенно должно разуметь о так называемой Малой-Валахии; но в Молдавии, на всем ее пространстве – не иной как Русский! – Это не должно подлежать никакому сомнению, когда мы вспомним, что, по определительным указаниям наших древних летописей, в XII и еще в XI веке, жизнь и история собственно-Русская является «дома» на Днестре, Пруте и Серете, до самого Дуная[100]; что тогда в местечке Берладе, существующем поныне в сердце так называемой Молдавии-Нижней (Цара-де-Джиос), находилась столица удельного Русского Князя, от крови С. Владимира[101]; что затем долго еще в списке «городов Русских» поименно значились города Верхней-Молдавии: на Пруте – Чернаский-Торг (ныне – Черновцы или Черновиц), на Молдове – Романов-Торг (нынешний – Роман), в горах – Нямеч (по нынешнему – Нямц), дальше – Сучава, Cepem, и другие[102]; что наконец, в следствие того, уже в XV веке, при совершенном изменении внешних-политических обстоятельств, в трактате между Императором Римским Сигизмундом (в качестве Короля Венгерского) и Владиславом-Ягайлом Королем Польским (в качестве Великого Князя Западно-Русского), нынешнее пространство при-Дунайских Княжеств поделено было так, что Берлад и Килия отошли к Сигизмунду, Белгород же (нынешний – Аккерман) и самые Яссы (в подлинном документе – laskytarg, то есть – Ясский-Торг) остались за Владиславом, по праву, как сказано именно в трактате, принадлежности их к «землям Руси» (pro terris Russiae)[103]. Итак, вот с которых еще пор, независимо от позднейших выходцев, сохраняется здесь население в полном смысле старо-Русское. А как, и в те поры, оно не представляется тут новым, недавно-пришлым, то мы безошибочно можем видеть в нем продолжение потомства тех древних Славяно-Русских Тиверцев и Угличей, которые, по свидетельству древнейшей нашей летописи, «приседяху к Дунаевы», о которых та же летопись говорит: «бе множество их, и суть грады их до сего дне, да то ся зваху от Грек – Великая Скуфь!»[104].