Подъем Китая в международной экономике и последующее возникновение альтернативной модели развития разоблачило тесные отношения, ранее связывавшие США и Бреттон-Вудские институты. Сдвиг в сторону неолиберализма в 1970-х гг. был вызван американскими идеологическими предпочтениями, транслируемыми через международные институты. Ныне эти институты дезориентированы и отстранены от дел. МВФ нашел для себя новую функцию, пытаясь урегулировать кризис в еврозоне. Однако многие его бывшие партнеры из стран Третьего мира стараются иметь с ним дело как можно реже и требуют больше прислушиваться к их голосу в процессе принятия решений. Всемирный банк согласился на прозрачность своих действий, сотрудничество и умеренность – иными словами, признал, что его высокомерный подход остался позади, а его будущая роль гораздо более ограниченна. Эра дерегулированных рынков и бесконечной финансиализации подверглась проверке (сказать, что она закончилась, будет все же преждевременно) в серии финансовых кризисов, начавшихся в 2008 г. и продолжающихся по сей день. Совершенно ясно, что Новый международный экономический порядок, навязанный Западом под предводительством Вашингтона в конце 1970-х гг. как способ реагирования на запросы Юга, более не жизнеспособен. После того как Япония впала в стагнацию, а Европа и США столкнулись с серьезными рецессиями, геополитический баланс сил снова сместился в сторону Юга. Китай, Индия и Бразилия символизируют новую реальность. Возврат к ЮНКТАД или к дням солидарности стран Третьего мира сейчас не рассматривается. Однако в борьбе между приверженцами свободных рынков и сторонниками стратегической роли государства первые больше не могут рассчитывать на полную и безоговорочную победу[476].

Глава 13 Законы гуманности

Глава 13

Законы гуманности

Власть решать, кто является сувереном, будет обозначать новую суверенность…

Государственная суверенность, в ее самом базовом смысле, ныне определяется заново – и в немалой мере силами глобализации и международного сотрудничества. Государства сегодня воспринимаются как инструмент на службе у своего народа, а не наоборот. В то же время индивидуальная суверенность, под которой я понимаю фундаментальную свободу каждого индивида, закрепленную в Уставе ООН и последующих международных договорах, значительно расширилась благодаря обновленному представлению о правах человека. Перечитывая Устав ООН сегодня, мы сильнее, чем когда-либо ранее, осознаем, что ее цель – защищать отдельные человеческие существа, а не тех, кто их притесняет.