Мимо проехали несколько «харлеев», а за ними лесбиянки-каратистки – они продвигались по улице, одетые в белое, размахивая ногами и рубя воздух руками. Мисс голубой Висконсин; внушительная женщина средних лет с транспарантом PFLAG[124]; кабриолет тянул большущую латунную кровать, на которой самозабвенно ласкались двое мужчин, красуясь голыми торсами над тонкой белой простыней.
Йель спросил Катсу, как его дела, и тот сказал:
– Я становлюсь правоведом.
Он рассказал, перекрикивая шум, что два года назад оформил дополнительное страхование. В январе он стал ужасно чувствовать себя и наконец прошел тестирование, и оказалось, что он болен – Йель не знал? Ага, сукин сын, он даже маме своей не сказал, а его чертовы страховщики пытались заявить, что вирус уже был у него на момент оформления страховки, так что они не будут за него платить.
– Даже притом, что я оформил страховку до того, как появился этот ебаный тест! Но они заявляют, что я
Ему требовалась пентамидиновая терапия и стационарное лечение, которого не предлагали в ебаной
– И знаешь, что нам нужно доказать? Окей, это безумие. Нам нужно доказать, что я недееспособен. А это
Йеля уже страшно утомило слушать Катсу, но он, разумеется, хотел услышать про вакансии. Мимо прошел трансвестит на ходулях в изысканном костюме Статуи Свободы – сплошь зеленые блестки и газ.