– В этом разница между оптимизмом и наивностью, – сказала Сесилия. – Среди нас нет наивных. Наивные люди не прошли настоящих испытаний, поэтому думают, что с ними такого никогда не случится. Оптимисты уже прошли через многое, и мы продолжаем вставать каждый день, потому что верим, что в наших силах не дать этому случиться снова. Или убеждаем себя в этом.

– Всякая вера – это заблуждение, – сказал Ричард.

– Во Франции нет оптимистов, – сказал Серж.

Студия Ричарда была L-образной формы: в одном конце располагались экраны, камеры и освещение, в другом – столы, компьютеры и кавардак, а посередине – где они были сейчас – зона отдыха с мини-кухней. В преддверии выставки здесь стало теснее, на полу валялись силовые кабели и упаковочный наполнитель. Фиона пришла сюда не затем, чтобы смотреть видеозаписи. Она ясно дала это понять – сейчас не время.

Было воскресенье, два часа. Назавтра был запланирован vernissage Ричарда, но все подвисло в воздухе. Вблизи бельгийской границы ловили одного из предполагаемых террористов. Как только они все собрались в студии, они закрылись на замок. Радио на стойке передавало новости Би-би-си так тихо, что не расслышать, и Серж то и дело просматривал новости в «Твиттере», но особых изменений не наблюдалось. Ричард ждал звонка из Помпиду – будет ли завтра хотя бы открытие выставки, не говоря о торжественных мероприятиях. Даже если ему дадут добро, наплыва посетителей ждать не стоило. Помпиду располагался недалеко от концертного зала «Батаклан», все еще являвшего собой «сцену бойни», согласно новостям, хотя единственные фотографии, на которые осмелилась взглянуть Фиона, показывали охапки цветов и плюшевых мишек. Несколько важных гостей ехали в Париж издалека, и бог знает, какая судьба ожидала их рейсы и поезда.

Вчера ближе к ночи позвонил Дэмиан и сказал, что Клэр прислала ему электронное письмо на его университетскую почту. Всего пять предложений, сообщавшие, что она в порядке и ему не стоит волноваться. Он продиктовал Фионе электронный адрес Клэр – Фиона, разумеется, не должна была ничего писать ей – и дважды прочитал ей вслух письмо. Без извинений, но и без злобы, без холодности. Как это отличалось от двух ее напряженных бесед с Фионой.

Что ж, претензии Клэр в основном были обращены к ней, а не к Дэмиану. Детский психолог объяснил это еще много лет назад: дети нападают на того родителя, с которым живут, на которого могут положиться. И в ходе терапии выяснилось, что Клэр понимает гораздо больше, чем они надеялись, об измене Фионы.