1988, 1989

1988, 1989

У Чарли воспалилось веко. Йелю сказал об этом Эшер и добавил:

– Я не собираюсь сообщать тебе обо всех мелочах, но я подумал, что скажу тебе и спрошу, как часто ты хочешь узнавать новости. В целом врачи говорят, это уже определенно можно считать стремительным развитием.

Они ехали в «шеветте» Эшера по Лэйк-шор-драйв, и им приходилось перекрикивать рев мотора. Йель стал опасаться общественного транспорта – микробов на поручнях, кашляющих людей – хотя и продолжал периодически им пользоваться. Но сегодня он устал, зидовудин вызывал слабость в ногах, поэтому попросил Эшера подбросить его до дома от группы поддержки. К тому же это был первый весенний день, когда можно было ехать с открытым окошком, а озеро казалось блестящим сланцем, по которому можно дойти до самого горизонта и спрыгнуть с края мира.

– В основном мне передают, как он наркоманит, – сказал Йель. – Типа это должно доставлять мне какое-то извращенное удовольствие.

Эшер включил радио, но там передавали одну рекламу.

– Задушить его охота, – сказал он. – Он мог бы столько хорошего сделать на эти деньги.

Около года назад, благодаря внезапному распространению телефонов доверия, различные компании стали вкладывать уйму денег в их рекламу, и газета Чарли впервые стала приносить приличный доход – более приличный, чем Йель когда-либо ожидал от голубой газеты. Кроме того, Чарли продал свою турфирму – точнее, перезаложил ее, намереваясь провести остаток жизни хоть и не в покое, зато в роскоши. И в итоге, похоже, спустил все деньги на кокс. Йель не ожидал такого, учитывая, что Чарли, по крайней мере, в прошлом, смотрел весьма критично на наркотики – и вместе с тем ничуть не удивился. Но газета тем временем разваливалась, точнее, теряла сотрудников. Рафаэль переметнулся к «Прожженным», Дуайт умер, а Глория, хоть и оставалась, но не разговаривала с Чарли. Пришли новые люди, но, как слышал Йель, они ненавидели Чарли, причем взаимно, и в целом это был кошмар.

Одним из самых неожиданных последствий кокаиновой зависимости Чарли стало то, что после того давнего, первого письма Йелю, он принялся примерно раз в месяц писать ему маниакальные восьмистраничные послания. Йель подозревал, что подобные письма получает не он один, но только для него, по всей вероятности, Чарли составлял безумные списки с названиями вроде «Какие сны мне снились о тебе» и «Все книги, которые ты оставил». Некоторые из этих писем отличались черным юмором. «Способы покончить с собой в случае победы республиканцев на осенних выборах», в числе которых был такой: дать пиявкам высосать всю его кровь и подать их республиканцам на банкете в честь инаугурации.