Показания оттоманских моряков, плененных после потопления парохода «Сейар» 29 февраля (13 марта), подтвердили разведданные об усилении каботажного судоходства между Босфором и румынскими портами, полученные штабом флота в феврале. Причем в перевозках зерна и нефтепродуктов были задействованы не только малотоннажные парусники: в момент выхода «Сейара» из Констанцы там грузились четыре турецких парохода. «Насколько затруднительно было сообщение с угольным побережьем даже для мелких судов из-за постоянной неприятельской блокады, насколько оживленным становилось движение парусников у берегов Румынии. В течение апреля бывали дни, когда из Констанцы прибывало до 40 небольших парусников с мукой и растительным маслом, небольшие пароходы также участвовали в этом судоходстве», — отмечает автор германского описания войны в Черном море[1141].

В апреле оживленное судоходство вдоль побережья Румынии, Болгарии и европейской Турции обратило на себя внимание военно-морского агента в Бухаресте капитана 1 ранга А. Н. Щеглова, а затем и английского адмиралтейства, которое направило в МГШ меморандум с претензиями по поводу продолжающихся перевозок военной контрабанды из румынских портов. Капитан 1 ранга граф А. П. Капнист вынужден был напомнить союзникам, что Черноморский флот не в состоянии «отделять для действий в болгарских и турецких водах лучшие миноносцы, которые… крайне необходимы для действия в других пунктах Черного моря». Англичанам было, кроме того, сообщено, что «главная масса контрабандных грузов идет на мелких судах в территориальных водах Румынии и затем в непосредственной близости к болгарскому и турецкому побережью»[1142]. Еще более резко высказался на сей счет А. А. Эбергард, напомнивший союзникам об их собственных просчетах и в весьма энергичных выражениях показавший необоснованность их упреков[1143] (приложение 56).