В 1842 г. государство приняло на себя строительство железных дорог, не препятствуя в то же время строительству дорог частными лицами. Имелось в виду своего рода разделение труда: частные общества должны были строить дороги главным образом для промышленных целей, например для транспортировки руды, угля и т. п., государство — для стратегических целей. Естественно, что на практике не удалось осуществить такое разделение. Государство строило железные дороги так же медленно, вернее говоря — еще медленнее, чем частные фирмы. В течение нескольких лет, пока в правительстве находился бывший президент «Триестинского Ллойда»[69] Брук, представитель передовой части буржуазии, строительство шло несколько быстрее и энергичнее, были ассигнованы несколько большие суммы, выпускались акции и, таким образом, к участию в строительстве привлекалось больше людей. Но Брук и его группа были смещены, и постройка дорог снова приостановилась. В 1854 г. в эксплуатации было всего 416 км железных дорог. В то же время в Америке было 4 тыс. км железнодорожных линий, в Англии, которая начала строительство дорог не намного раньше, чем Австрия, — 3200 км.

Сооружение железных дорог стоит больших денег и должно вестись в крупных масштабах. Оно могло быть осуществлено, если бы государство вело строительство железных доррг, отпуская на это крупные средства не скупясь, или если бы оно широко привлекало к участию в строительстве различные группы буржуазии и поощряло капиталистов вкладывать в него свои деньги. Но австрийское государство не делало этого. Экономическая и финансовая политика Иосифа II уже отошла в прошлое, и в начале XIX в. финансовое положение австрийского государства было настолько скверным, что в 1809 г., после Наполеоновских войн, Австрия вынуждена была объявить о государственном банкротстве и провести девальвацию. Позднее Австрия все время находилась на грани банкротства, и естественно, что на строительство железных дорог денег не было. С другой стороны, правительство не хотело допускать к строительству новые группы буржуазии, так как рассчитывало, что со временем железные дороги принесут доход.

Императоры Франц и Фердинанд не могли одним росчерком пера аннулировать то, что было сделано при Марии Терезии и Иосифе. Они уже не могли править, даже если бы и захотели этого, только в интересах дворянства, сохранения его экономических привилегий, они вынуждены были больше привлекать буржуазию. Так, они допустили к сотрудничеству старейшую, консервативнейшую и одновременно богатейшую группу буржуазии, так сказать, австрийскую жиронду, не торговцев и монополистов, как раньше, а финансистов и банкиров[70]. До 1809 г. борьба шла в этом направлении, затем вопрос был решен созданием правительства Меттерниха, которое было правительством короны и ее бюрократии, поземельного дворянства и банкиров. В это время впервые — было нарушено относительное политическое единство абсолютистской системы: впервые в управлении государствам, хотя внешне это и не было слишком заметно, принимало участие не только окружение императора. Правление Меттерниха было в сущности правлением короны и графа Лариша (или других помещиков), и банкира Ротшильда. Не случайно, что в политический союз, к которому с 1812 по 1848 г. принадлежала Австрия, входили страны, с которыми банкирский дом Ротшильда и другие крупные австрийские банкирские дома имели тесные деловые связи; не случайно также, что политика «Священного союза» — Австрии, Англии, Пруссии, России и позднее Франции — отвечала целям и интересам крупных банкиров, а именно — все они были заинтересованы в том, чтобы оставить все по-старому, воспрепятствовать революции и смене правительств, закрепить господство великих держав над малыми угнетенными нациями.