В силу того, что реформа была более скромной, чем проект реформы, в свое время предложенной Тааффе, а также потому, что соотношение голосов изменилось в пользу проведения реформы, избирательный закон был принят 234 голосами против 19. Однако через несколько месяцев произошло серьезное столкновение между правительством и парламентом, и снова по чешскому вопросу.

В апреле 1897 г. Бадени издал знаменитые «постановления о языке». В главных статьях этих постановлений говорилось о равноправии чешского и немецкого языков в Чехии, Моравии и Силезии. В силу этого закона все чиновники должны были не позднее 1 июля 1901 г. овладеть обоими языками. Основная мысль этого закона была не новой, она уже содержалась во многих, изданных начиная с 1867 г. распоряжениях, которые, однако, систематически саботировались «немецкими» партиями и «немецкими» министерствами. Бадени дал понять, что на этот раз он обеспечит проведение в жизнь постановлений о языке. Постановления о языке были проведены помимо парламента. Бадени считал, и он был прав, что подобный закон никогда не прошел бы через парламент. «Рабский закон» Бадени, как его во всеуслышание называли «немецкие» партии, а также и социал-демократическая партия, вызвал такие последствия, каких, по всей вероятности, не ожидали ни сам Бадени, ни Франц Иосиф.

В Чехии и Моравии начались демонстрации протеста немецкой буржуазии и немецких студентов. Демонстрации были настолько бурными, что можно было подумать, будто одним росчерком пера немцев лишили всех их национальных прав, тогда как на самом деле лишь некоторые скромные права предоставлялись другому народу. Демонстрации были направлены не только против Бадени, но и против чехов. С головных уборов чешских буржуа и студентов срывали национальные кокарды, громили помещения чешских организаций, избивали прохожих, которые пытались протестовать против незаконных действий. Совершенно ясно, что чехи, которые никогда не отличались особой покорностью и, к тому же, держались того мнения, что постановления о языке были недостаточной для них уступкой, отвечали тем же самым. Во всех городах Чехии и Моравии ежедневно собирались толпы народа, происходили скандалы, драки; беспорядки затем перекинулись и в Австрию. Шёнерер решил, что пришло его время, и начал организовывать по всей Австрии демонстрации солидарности с «притесняемыми в Чехии немцами», эти демонстрации нередко переходили в бурные и ожесточенные схватки. И в то время как постановления о языке, получившие название «крамолы Бадени», проходили по инстанциям, депутаты парламента организовали свой протест против ненавистных им законов. Образовался единый фронт немецких партий, к которому примкнули также христианско-социальная и социал-демократическая партии. «Немецкий фронт» начал устраивать обструкции, которые мешали нормальной работе парламента; он ставил себе одну-единетвенную цель — свалить правительство и таким образом сделать невозможным проведение ненавистных постановлений. Сначала немецкие депутаты отказались участвовать в работе парламента, и когда польские и чешские депутаты хотели продолжать заседания, то немцы стали прерывать их силой. Немецкие депутаты начинали петь, кричать, чтобы заглушить выступления ораторов, летели чернильницы, начиналась общая потасовка. Рейхсрат пришлось распустить.