— Этого, господа офицеры, не могло быть, — спокойно заявил им начальник мобилизационного отделения. — Моя машина третий день стоит с разобранным мотором. Можете убедиться сами. Очевидно, кто-то, шокированный ужасным происшествием, просто перепутал номера, — и он сам повел их к своему гаражу.

Увидя разобранный мотор на верстаке и трех человек, занятых его ремонтом, гестаповцы вынуждены были извиниться и уехать.

— Спасибо, — уже потом сказал Соколлу Иоган Райф. — Теперь я вам обязан своей жизнью…

Не доезжая до штаба Сопротивления три квартала, Райф остановил машину и пошел к дому барона пешком. На окраинах Вены по-прежнему все грохотало и содрогалось. Русские рвались в город с юга и запада. Но странно, здесь, внутри, не было никаких признаков начавшегося восстания. Возле штаба должны были стоять части мобилизационного корпуса, призванные нести его охрану и помогать руководить силами Сопротивления. Вену Райф знал хорошо. Обойдя известными ему переулками дом барона с другой стороны, он увидел в ограде немецких солдат — и тогда все понял. Снова сев в «оппель», он помчался к штабу корпуса, почти уже зная, предчувствуя, что произошло что-то страшное. Первый же австрийский солдат, встретившийся ему неподалеку от штаба, заявил, что расположение корпуса блокировано немецкими частями, что многие офицеры арестованы. Стало ясно: повстанцев предали перед самым их выступлением.

Переодевшись прямо в машине в форму немецкого ефрейтора, Иоган Райф поехал на конспиративную квартиру, где находился Фридрих Кёз. Это была одна из тех квартир, о которой не знали даже в штабе Сопротивления. По плану Соколла именно из таких квартир должно было осуществляться руководство оперативными боевыми группами повстанцев.

Фридрих Кёз оказался на месте, но растерянный и жалкий.

— Что произошло? — кинулся к нему Райф. — Восстание провалено? Кто предал?

— Кто предал — пока неизвестно, — дрожащими губами, с мелкими капельками пота на них, ответил старший фельдфебель. — Я знаю только одно: Соколл и другие его офицеры арестованы. Еще утром. Что дальше делать, с кем налаживать связь — совершенно не имею представления.

— Сражаться! — резко бросил ему Райф.

— Но как? Как?! Каждого солдата в австрийской форме хватают сейчас на любом перекрестке.

— У меня в багажнике есть офицерская форма шваба. Она тебе подойдет. И она, кстати, предназначена для тебя.

— Боже! Боже! — стонал Фридрих Кёз. — Но что мы сделаем вдвоем? Ты думаешь, что говоришь?

— Думаю! Сейчас я принесу тебе форму, документы.

— Но куда? Куда?

— Я знаю — куда! — был жесткий ответ.