Не утопично ли это требование? – первый вопрос, который невольно вырывается из уст заинтересованного читателя. Скептический оттенок его усиливается, когда мы налагаем рассмотренные нами идеалы христианской государственности на состояние нашего Отечества и учитываем те негативные тенденции, которые сегодня доминируют.

Этому настроению можно – и нужно! – противопоставить следующие соображения. Во-первых, если мы пришли к объективному познанию сущности какогото социальнополитического явления (в частности, государства) и обнаруживаем, что на практике торжествует обратная картина, то на этом основании еще нельзя сделать вывод, будто результаты наших исследований «устарели» или «отстали от жизни». Как врач, поставивший диагноз нездоровому телу, прилагает тем большие усилия, чем хуже состояние больного, так и в практической политике бьющее в глаза несоответствие реальной картины должным отношениям накладывает на нас обязанности лечить государственное тело.

Во-вторых, история Русской государственности имеет в своей основе понимание (хотя и не всегда явно проявляющееся) нашим народом своего мессианского значения. Христианство – в нашей крови, включая привычное искание своего права нести службу Родине, попытками «жить по совести», нежеланием признавать землю только «вещью», поисками правды. Это проявляется в стремлении к духовной жизни, когда Церковь, разграбленная и разгромленная, гонимая и оболганная, не умерла и вновь собрала под куполами своих соборов народ.

Знание русской истории со всей очевидностью показывает нам, что Россия погибала и разрушалась тогда, когда уходила от основ православной веры, когда гордыня мятежного ума легкомысленно оставляла в стороне освященные памятью предков и их кровью государственные и христианские традиции, выбирая новое и «лучшее». И если сегодня для государственных деятелей считается правилом хорошего тона посещать храмы и публично «соблюдать» церковные обряды, то сам факт свидетельствует о том, что этот путь – наиболее верный для получения доверия народа, даже если впоследствии оно используется во вред ему.

Как правило, традиционные интернационалисты и антигосударственникикоммунисты, дабы не утерять электорат, признают себя сторонниками национальной идеи и рупором патриотических сил. Никто из наших политиков не посещает накануне решающих выборов буддийские храмы или синагоги, однако новые «жизнеописания» пестрят фотографиями высших руководителей страны со свечками в руках. Значит, в реальной, практической политике принадлежность к христианству оценивается очень высоко. Как же можно говорить об окончательном расцерковлении русского народа? Откуда эта убежденность? Не следует ли признать, скорее, обратное?