Пребывание на Сенатской площади в рядах восставшего Гвардейского экипажа И. П. Киселева – заслуженного офицера, уже не молодого человека (к моменту восстания ему около 45 лет), все-таки сомнительно. Еще более сомнительна причастность старшего офицера, облеченного ответственностью за артиллерийскую команду, к заговору и мятежу. Известно, что весь начальствующий состав экипажа в своем большинстве (сюда не включается большая часть ротных командиров) остался в казармах, т. е. на стороне правительства (капитан-лейтенанты М. Н. Лермантов, Н. Г. Казин, Т.К. Лялин, экипажный адъютант лейтенант З. И. Дудинский, дежурный по экипажу лейтенант А. Ф. Доливо-Добровольский, офицер артиллерийской команды С. Я. Семенов, командир 1-й роты Н. Ф. Тимирязев)[1212]. И хотя некоторые из них, по-видимому, были склонны колебаться – какую сторону принять, их участие в мятеже и в заговоре следует исключить.

Итак, по собственным показаниям М. К. Кюхельбекера, он еще на полковом дворе старался «уговорить» моряков экипажа не участвовать в выступлении, а когда пришли на площадь, вместе с капитан-лейтенантом Киселевым пытался вернуть их в казармы. В конце дня, за несколько минут до разгрома, Кюхельбекер встретился с Киселевым на Сенатской площади и, оставив экипаж, пошел к великому князю Михаилу Павловичу; известно, что Кюхельбекер был арестован на площади. Таким образом, судя по всему, Киселев оказался на Сенатской площади с восставшими ротами и находился вместе с экипажем до конца противостояния (Кюхельбекер покинул ряды непосредственно перед картечными выстрелами).

Разбираемое свидетельство однозначно фиксирует присутствие Киселева в рядах или непосредственной близости от колонны восставших моряков. Следует отметить, что он не был одинок. Фактическое участие в мятеже целого ряда офицеров, увлеченных вместе с полком, как это было представлено следствию, также говорит в пользу долговременного присутствия Киселева на Сенатской площади в рядах мятежников.

Следствие выявило присутствие в составе вышедшего на Сенатскую площадь экипажа некоторых ротных командиров гвардейских моряков, по имеющимся данным не связанных с заговором. Все они отделались кратковременным арестом. При этом для объяснения их участия в выступлении не исключены и те мотивы, о которых сообщает в своих показаниях Кюхельбекер: Киселев пытался быть рядом со своими солдатами, чтобы сохранить порядок в рядах командуемой им части и, может быть, убедить в законности «переприсяги». Осведомленность такого рода лиц в политических намерениях заговорщиков требует специального исследования.