Мэдди оставалось только самой о себе позаботиться. И она, попросив айю присмотреть за Айрис, стала отправляться на одинокие прогулки.

Снова к старой квартире Люка.

Мэдди чувствовала себя очень виноватой, когда, крадучись, выходила с виллы и садилась в свое серебристое авто. Она знала, что Гай — тот, кто купил ей эту машину, тот, кто сутками напролет стоит над операционным столом, спасая чужие жизни, — будет просто раздавлен, если узнает о ее предательстве. Останавливаясь каждый раз возле погруженного в вечный сон, безмолвного жилища Люка, она смотрела через дорогу на деревянную дверь и представляла, как ее собственная тень забегает внутрь, и говорила себе, что это в последний раз.

Но она приезжала вновь и вновь. Вечер за вечером она выскальзывала из машины, шла к дому и водила пальцами по карнизам. Она сидела на ступенях, по которым ходил Люк, и сжимала в руке его бриллиантовое колечко. Упираясь головой в дверь, она закрывала глаза и отдавалась воспоминаниям. Иногда часами.

Мэдди поступала так вплоть до дня рождения Айрис. Праздника, изменившего все.

Глава 27

Глава 27

В назначенную субботу торжество было в полном разгаре. Сослуживцы Ричарда и Гая в белых костюмах и тропических шлемах толпились в партерном саду перед виллой. Они курили и выпивали, а их раскрасневшиеся жены топтались рядом, смеясь, обмахивая розовые лица веерами и впиваясь каблучками в газон. Повсюду бегали мокрые от пота дети. Они стремглав бросались от жонглеров к фокуснику, а потом через лужайку к лошадкам, которых раздобыл Ричард, по дороге хватали со столов тающие на жаре причудливые пирожные, сэндвичи и неизменные слойки с карри. Народу было сверх всякой меры — Элис пришлось признать, что Мэделин оказалась права на этот счет. Гостей собралось больше сотни, и Айрис, с самого начала тенью ходившая за Мэделин, была явно подавлена присутствием такого количества незнакомцев и ни капли не радовалась сюрпризу. Блиставший в очередной бумажной шапочке Ричард пытался уговорить внучку пойти к лошадкам, но девочка все равно липла к Мэделин, до безобразия исхудавшей, усталой, с темными кругами вокруг глаз.

Элис тяжело вздохнула. Она не ожидала, что Мэделин придется так тяжко в новой жизни. Прежде ей и в голову не приходило, что дочь будет о чем-то тужить. Правда, Ричард высказывал свои опасения, и на свадьбе Элис внимательно наблюдала за Мэделин, желая удостовериться, что не толкнула свою девочку на нечто такое, о чем потом придется пожалеть. Но Мэделин выглядела так… замечательно. Превосходно. Почти как в прежние времена. И мнение Ричарда изменилось — он согласился в конце концов, что эта партия на самом деле вышла удачной. Элис не представляла, что могло произойти с тех пор. Она выспрашивала у Айрис, но та уверяла ее, что дома не было ни ссор, ни ругани.