И вот политика Орлеанского королевского дома делает крутой поворот. Прекращается воинственное неистовство. В народ идет монашеская пропаганда под видом нищих, юродивых – пропаганда патриотических идей о спасении Франции «девой из народа». Обнародуется соответствующее пророчество Мерлина, и фанатическая проповедь «странствующей» политики возбуждает вскоре многих до того, что они доходят до видений и начинают в свою очередь проповедь спасения страны, но уже искреннюю и, стало быть, могущественную. Вся Франция оказывается в чаянии чуда, впадает в некий транс. Париж танцует и безумно пирует на кладбищах, когда «черная смерть» свирепствует по его улицам. Не только отдельные личности – целые города, области заболевают психическими эпидемиями, среди которых появляется и пляска св. Витта. Всюду экстатическое настроение, всюду прорицатели велений Бога, всюду предтечи Спасительницы Чистой Девы.
Таким образом, Иоанне Д’Арк предшествовала, если говорить современным языком, действенная, талантливая реклама. Она и возвела Иоанну на недосягаемые высоты. Современной рекламы, которой сопровождается кинокартина об Иоанне Д’Арк, недостаточно для того, чтобы зрители последовали на недосягаемые выси. Литературным комментариям далеко от гипноза исторических данных, окружавших крестьянку из Дом-Реми…
Печатается по: Русский голос (Нью-Йорк). 1929. 7 апр.
Сергей Волконский «ПЛЕННИКИ ГОРЫ»
Очень интересная картина идет сейчас в кинематографе «Мариво». Не в первый раз видим на экране снеговые вершины, глетчеры и людей, перепоясанных канатами, болтающихся над безднами. Здесь есть нечто новое, достигаемое тем, что интерес этого восхождения не исключительно спортивного характера. Тут примешивается небольшая любовная история –
Конечно, спортивные перипетии самого устрашающего характера. С трудом верится, что это настоящие горы. Конечно, когда видна вся гора с макушкой, когда развертывается на солнце сияющий полукруг снежных вершин, сползающие по белым скалам черной елью поросшие ложбины, тогда мы не сомневаемся, что пред нами проходит настоящая природа. Но когда мы видим просто голый профиль ледяной скалы и вдоль него на канате висящего человека, да этот профиль под ним, ниже него не только не выступает, а как бы уходит, уклоняется от его ног, когда обитые гвоздями подошвы тщетно ищут опоры, а вокруг и, главное, внизу, под ним пустота, – тогда с трудом верится, что это есть действительность. Но фильм состоит не из одних таких моментов – они (эти моменты) чередуются с «настоящими», такими, относительно которых нет сомнения, и эта несомненность как-то естественно, без натяжки распространяется и на самые невероятные картины.