— Итак, его не вызовут на допрос по поводу моего обвинения? — спросила Мэри.

Адамс посмотрел на губернатора, и глава совета покачал головой.

— Нет, — ответил Джон Эндикотт. Вот и все.

38

38

Вы видите во мне только плохое и даже не предполагаете, что все может быть иначе.

Настало время ее последней речи. Она устала, замерзла и хотела есть; плохо чувствовала себя после того, как несколько дней провела в тюрьме. И Мэри боялась. Большинство мужчин на скамье не обратили внимания на слова повитухи и двух уважаемых священников. И тем не менее она не собирается признаваться в преступлении, которого не совершала. Да, возможно, Дьявол почти завербовал ее; Он почти заставил ее совершить убийство. Но в итоге она устояла. К тому же было очевидно, что магистраты не намерены проявлять благосклонность к такой своевольной женщине, как она.

Она вышла в центр зала и встала перед губернатором Эндикоттом.

— Сэр, я быстро подведу итоги, потому что знаю, как вы заняты, — начала она. Она заранее обсудила свои доводы с нотариусом и сейчас держала в руке листок бумаги со списком аргументов. Она видела, что ее руки дрожат. — Меня осматривала комиссия женщин, в числе которых была самая уважаемая в церкви повитуха, и на моем теле нет метки Дьявола. На нем нет никаких меток. И даже те женщины, которые с жаром обличали меня, не видели признаков одержимости. Никаких.

Позади себя она услышала, как кто-то сказал: «Точно, точно!», и ей стало немного легче оттого, что хотя бы один присутствующий в ратуше на ее стороне. Она продолжила:

— Преподобный Нортон хорошо отозвался о моей набожности. Преподобный Элиот рассказал вам о том, как я пыталась вернуть детей Хоуков в лоно нашего Господа и Спасителя. Я сидела в их холодном доме, читала отрывки из «Моей первой книги в Новой Англии» и рассказывала о самопожертвовании Джона Роджерса. Я показывала им «Молоко для младенцев». Здесь, в Бостоне, я ухаживала за больными, в том числе за братом Кэтрин Штильман, Уильямом.

Мои обвинители предположили, что я хотела убить своего мужа и жить дальше с Генри Симмонсом. Пожалуйста, вспомните показания Генри Симмонса во время рассмотрения моего прошения о разводе. Он сказал, что пытался поцеловать меня и я воспротивилась. Разве есть другие свидетельства того, будто я изменила мужу? Я их не слышала. Я ходила в гавань…

— Мэри, будучи там, вы спрашивали Валентайна Хилла, где найти его племянника, — напомнил Адамс, перебив ее.

— Да. Но, как Валентайн уже сказал вам, я пришла только затем, чтобы заверить Генри, что он прощен.