Однако знавшие толк в архитектуре современники Щуко почему-то приветствовали появление его домов на Каменноостровском. Уж не нашло ли на Академию художеств затмение, когда за эти дома автору присудили звание академика архитектуры? Допустим, Академию ослепило отвращение к модерну. Но разве не в своем уме был Георгий Лукомский, высоко оценивший эту работу Щуко? «Прием членения фасада Casa del Diabolo или Palazzo del Capitano (Municipio) в Виченце (архитектор Palladio) прекрасно применен архитектором Щуко в доме 65 по Каменноостровскому587, – писал критик. – В отличие от прежних построек (ампирных), в новых зданиях чувствуется итальянский характер. (…) Пресными, скучными показались теперь многие, отделанные даже в „строгом“ ампире, фасады»588. «Несомненно, наибольшая заслуга Щуко – в разрешении труднейшей задачи обработки фасада доходного дома. Угловой дом Маркова прекрасен именно своею цельностью; ордер колонн проведен через все этажи. (…) Единственным недостатком является мертвый цвет облицовки из бетонных массивов»589.

Я думаю, что сводить работу Щуко к решению фасадов отдельных домов – значит не видеть за деревьями лес. Уже сами по себе аллюзии на смежные периоды истории архитектуры в облике соседних зданий говорят о том, что он обдумывал фасады не по отдельности, а как части целого. Этим целым был Каменноостровский проспект с присущим ему шиком. После возведения Троицкого моста обновленный Каменноостровский стали называть «Елисейскими полями», потому что, подобно парижским Елисейским полям, он ведет в страну заката: его ось, как и ось Елисейских полей, нацелена на место захода солнца в дни летнего солнцестояния. По вечерам, особенно в белые ночи, денежная публика направлялась на экипажах к Островам, в Старую и Новую Деревни к цыганам590, а после обязательного церемониала провожания и встречи солнца591 эти люди устремлялись в увеселительные сады и рестораны. Каменноостровский – путь как бы в потустороннее блаженство с более или менее благополучным возвращением к земной жизни592. Осип Мандельштам назвал его «одной из самых легких и безответственных улиц Петербурга»593. Сценой, архитектурные декорации для которой создавал Щуко, были не стены и перекрытия, спроектированные Марковым, а петербургские «Елисейские поля». Если так, то дом 65 – гротеск, гиперболическая маска Богатства на каменностровском архитектурном маскараде. Гримасничающий фавн-фонтан на боку ризалита дома 63 в двух метрах от 65-го – вот с кого надо брать пример, обсуждая колоссальный героический ордер на фасаде дома столичной буржуазной элиты Серебряного века. Попробуйте представить этот дом на главных проспектах других частей Петербурга – на Невском или даже на Большом проспекте Васильевского острова – и вы почувствуете, насколько он там был бы нелеп и как уместен он здесь.