Сыну Наваль исполнится уже семь лет, когда молодой офицер полиции Халид влюбится в Наваль, и она – под напором чувств офицера – ответит ему взаимностью. В течение нескольких месяцев любовники будут скрывать свои отношения, но Тахир Паша обнаружит, что жена изменяет ему, и начнет преследовать ее, оскорблять и угрожать расправой. Наваль потребует развода и, уже не прячась, будет ухаживать за Халидом, когда тот на скачках (!) упадет с лошади и получит переломы рук и ног. Лошадь как будто не пострадала.

Брат Наваль (Омар Харири) вынужден встать на защиту сестры и предать гласности неприглядные дела Тахира Паши, если он не даст Наваль развод. Тем временем Халид, оправившись после травм, уезжает с Наваль в Ливан, а Тахир Паша посылает своих людей шпионить за ними и получает фотографии, на которых ясно видна суть отношений между беглецами. Тахир Паша приходит в ярость и дает жене развод, но сына оставляет себе.

Финал картины трагичен. Халид, египетский Вронский, безупречен по отношению к Наваль, у нее нет ни единого повода ревновать его, ибо любимый ей бесконечно верен и до конца предан. Но начинается война, и как офицер он призван на фронт. Кадром, где Халид идет в разведку, подрывается на мине и гибнет, обрывается история любви. Наваль возвращается в Египет, пытается вернуть сына, но безуспешно – отныне она обречена на одиночество и безутешное страдание. В отчаянии Наваль выходит на середину железнодорожных путей, где ее насмерть сбивает мчащийся скорый поезд.

События картины, таким образом, закольцованы – она начинается сном Наваль, будто на своей машине она едет через железнодорожный переезд. Вдруг машина перестает ей повиноваться – мотор заглох, дверцы заклинило. Она видит, как приближается на полной скорости поезд и, если немедленно не выбраться, он снесет ее вместе с автомобилем. Вот, наконец, она смогла открыть дверцу и выйти, но и тут ее не отпускает машина – подол платья защемило дверцей. Поезд уже рядом, смерть неминуема, и она просыпается с громким криком…

Фильм, очень европеизированный, без этнического или религиозного налета, снят с полным уважением к литературному оригиналу: перенесенный в другое время и в другую страну, он сохраняет нерв несчастной любви, где самой страдающей стороной все равно оказывается женщина, позволившая себе любить того, кого она хочет любить, и быть любимой тем, кем она хочет быть любимой. Египетской Анне не пришлось разочароваться в запретной любви, ее Вронский оказался на высоте отношений, но так или иначе Наваль-Анна терпит крах – как жена, как мать и как возлюбленная.