Чтобы укрыться от ветра и летящего в нас песка, мы перемещаемся в оставленное другой черепахой углубление. Я надеваю капюшон, чтобы защититься от сырого морского ветерка. Джулия сидит на дне, обхватив руками колени и положив на них голову. Я спрашиваю, не замерзла ли она. Она отвечает, что нет, но, кажется, она продрогла. Замедляясь до черепашьего времени, мы продолжаем нести свою вахту под звездным небом.

В час ночи наша черепаха продвигается чуть вперед и принимается тихонько вертеться из стороны в сторону, будто пытается разровнять песок на своем сооружении. Каждый этап создания гнезда должен соответствовать некому непостижимому, движущему чувству, чтобы правильно выполнять разные действия и задачи и делать это в нужной последовательности. Некий жизненный опыт заставляет черепаху предаваться процессу с таким рвением, но происходит это все по наитию, она даже ни разу не оборачивается, чтобы взглянуть на свою работу.

Половинка луны, словно нагая купальщица, выходит из теплого моря и начинает свое тусклое восхождение среди прозрачных облаков. Лунный свет рассеивает мглу, и от предметов вырастают длинные тени. Тонкая серебристая линия очерчивает контуры панциря, ласт и головы черепахи. Она продолжает перебрасывать песок, заполняя углубление. А в перерывах между этим отдыхает. В окружающей нас ночи стонут невидимые буревестники, кричат над головой невидимые крачки. Ритмично плещут волны. На душе покой.

Паузы становятся намного длиннее: кажется, черепаха совсем ослабла от усталости. Случается, ласта описывает круг в воздухе, даже не задев поверхность. А иногда, собравшись с силами, она вновь осыпает нас камушками, но теперь отдых после каждой пары бросков растягивается на несколько минут. Никогда не подумал бы, что гнездование дается черепахам с таким трудом.

В ночном уединении этого укромного уголка темный, как мгла, альбатрос упражняется в полете при свете луны. Большинство его сородичей спит. Как, впрочем, и Джулия, которая достала из рюкзака теплые вещи и устроилась в позе эмбриона на дне покинутого кем-то из черепах углубления, куда не задувает ветер. Черепаха надолго замирает и, похоже, тоже начинает дремать.

Нас всех влечет за собой мечта, и у каждого из нас в душе живет древний кочевник, странствующий по бескрайнему морю в надежде достичь тихой гавани, защищенного берега где-то на полпути между вечностями, в стремлении добраться наконец до хорошего места, убежища от мирской суеты, мягко сложить с себя ношу, поставить время на паузу и предаться полному и безопасному отдыху, почувствовать: ты – часть этого мира, ты хорошо поработал и теперь можешь немного отдохнуть.