Сперва Валя чувствовала себя самозванкой, но работы было столько, что снова показалось, будто снимается в фильме, где всё время делает массаж, рейки и мануальную терапию. Успевала что-то соображать утром, пока собиралась на работу, а потом начинался гулкий трудовой конвейер. Но, судя по количеству цветов и коробок конфет к концу дня, лечила качественно.

В обеденный перерыв Вика заставляла всех есть, а в семь часов требовала окончания приёма и устраивала в гостиной разбор полётов. Пока Валя лечила, Вика считала деньги, гоняла Эдика на рынок к метро со списком продуктов, готовила вместе с Маргаритой обед, болтала и командовала.

Она прочитала несколько брошюрок по организации малого бизнеса, назначила себя «кризис-менеджером» и объявила коллективу, что Валя создала четыре рабочих места в стране агонизирующих реформ.

– Куда столько конфет? Обожраться до диабета? Надо отнести сиротам, – кричала Вика на разборе полётов. – Центнер, ты на хрена последнего Бармалея пустил? Это ж чистый бомжаторий!

– Он три года без жилья мается, кровью кашляет, – оправдывался жалостливый Эдик.

– А если он нам кашлялку подарит? С завязанными ушами слышно, что туберкулёзник! – наступала Вика. – А вы, тётя Рита, чё с бабкой не поделили? Она нам зелёные тащит за лечение, а вы ей права качать?

– Простите, что к столу, но она забралась ногами на унитаз! – воскликнула Маргарита, обращаясь к Вале.

– Её не трогать, с ногами и унитазами ко мне! – следила Вика за субординацией. – А чё, следы от бабкиных шузов не стоят сорок долларов в час? Не рассыплемся, вымоем! Валь, на последнем ты совсем ресурс отдала. Завтра принимаем на одного меньше. А то сдаю тебя клиентам, как плохая мамочка проститутку.

Валя восхищалась Викиной предприимчивостью, но находила силы только проверять, правильно ли та пьёт лекарства, выписанные венерологом. Было загадкой, откуда берутся больные, но они признавались, что о «Центре Валентина» прочитали в газете. То есть Лев Андронович проплатил обширную рекламу.

– Не будешь разгружаться, свалишься, – наседала Вика. – И так вся позеленела!

Но Валя, как большинство советских женщин, не понимала, что значит «разгружаться». Выпить могла только в компании, курить было отвратительно, мужчины нет, на рестораны жалко денег, да и мать готовит вкуснее. Чтобы посещать театры и выставки с Юлией Измайловной и Викой, нужно настроение и силы. Так что ограничилась вечерними прогулками с Шариком.

Неповоротливый Эдик ходил за Викой, как цыплёнок за курицей, а она обращалась с ним, как с детсадовцем. Вскоре Маргарита пожаловалась: