Закончив с Валей, Вика переключилась на Эдика.

– Тебе, Центнер, зелёнка нужна пятнистая, – сказала Вика, заставив его покрутиться перед собой. – Не знаю, где на твои булки трузера шьют, надо Мусоргского попросить.

– Зелёнка – это что? – восхищённый Викой Эдик выполнял все её команды.

– Пятнистая упаковка для охранника. Как у военных. И фейс должен быть мрачный, чтоб стремались.

– Зачем?

– Центнер, это наш бизнес! Сейчас ты нулевой, пустой, убитый. А станешь мрачный – появятся бабки.

– И что? – недоумевал Эдик.

– В кабак двинешь, биксу снимешь, тачку купишь, отсюда свалишь! – поясняла Вика.

– Зачем? – недоумевал Эдик.

– Затем, что живёшь, Центнер, под мазерной жопой, а там кислород кончается.

Добралась Вика и до Маргариты.

– Тётя Рита, вы, когда трубку снимаете, должны говорить: «Центр Валентина».

– Для чего эта вульгарность? – возмутилась Маргарита.

– Для привлечения зелёных!

– Но я не планирую быть вашим администратором.

– Так вы ж в бизнесе! У вас голос, и манеры, и ваще вы – аристократка! – подсластила пилюлю Вика. – Нам же с Валей так не сказать!

Маргарита удовлетворённо пропела:

– Ну, хорошо, тогда я покрашу волосы оттеночным шампунем.

Решила, что волосы – первое, что бросается в глаза при телефонном разговоре. И Вика как большой психолог одобрительно ей кивнула.

Неделя ушла на усушку-утруску, Льву Андроновичу на пейджер был отправлен телефонный номер Маргариты. И пациенты повалили как рыбы на нерест. Мужики с импотенцией и увеличенной печенью, девки с бесплодием, тётки с климаксом, дети с диатезом. А главное, старики, уставшие от своего тела, не дающего днём толком ходить и сидеть, а ночью – спать.