Еще будучи начальником отдела ГПУ Горской АССР, Долгирев подо­зревал своего заместителя в причастности к исчезновению казны эмира Узун-Хаджи, провозгласившего образование Северо-Кавказского эмира­та, но ликвидированного его соплеменниками, купленными за фальши­вые деньги. В 1927 году из Ходжента Долгирев отправил в ОГПУ рапорт, в котором изложил свои подозрения в отношении Молчанова. Этот ра­порт явился поводом знакомства зампреда ОГПУ Ягоды с Молчановым, возглавлявшим тогда Иваново-Вознесенский губотдел ОГПУ.

До того времени Молчанов успел поработать в Сибири заместите­лем начальника Новониколаевского губотдела ОГПУ: полученный им в Чечне опыт борьбы с бандитизмом решили использовать при ликви­дации вооруженных банд, скрывавшихся в тайге после разгрома Запад­но-Сибирского крестьянского восстания.

Но для Молчанова главным врагом в Новониколаевске стали не бандиты и эсеры с меньшевиками, а жена его непосредственного ру­ководителя — начальника Новониколаевского губотдела ОГПУ Бака. Феоктиста Николаевна Жаркова-Бак, будучи помощником окружного прокурора, опасалась, как бы Молчанов не занял пост ее мужа. Поэтому она постоянно сигнализировала в партийные и чекистские инстанции «о моральном разложении Молчанова: приехал на новое место службы с двумя женами — молодыми девчонками, катался бешено на автомоби­лях, странно общался с людьми и вообще вел себя размагниченно...»

Так ли это было в действительности, сказать трудно: деньги у Мол­чанова водились, и в маленьких удовольствиях он себе не отказывал. Снять его с должности не давал Павлуновский, который, в свою оче­редь, опасался Бака как возможного претендента на пост сибирского полпреда ОГПУ.

В такой обстановке мелких ведомственных склок Молчанов провел в Новониколаевске два года. Он был уже готов уходить из органов. В Си­бири его держало только золото, спрятанное сургутским урядником Волковым в верховьях реки Вах.

О ценностях Сибирского белого движения, вывезенных в сентябре 1919 года из Тобольска по рекам Иртыш и Обь на восток и пропавших в таежных урманах Среднего Приобья, Молчанов узнал от Михаила Бонифатьевича Шатилова, бывшего министра туземных дел во Времен­ном Сибирском правительстве 1918 года.

После неожиданного для колчаковцев захвата красными Омска в руки сибирских чекистов попали архивы правительственных, дип­ломатических, военных, разведывательных и контрразведывательных органов противника. На основании этих документов было объявлено в розыск 5750 активных белогвардейцев, карателей и агентов колча­ковской контрразведки. Сибчека организовала учет всех находивших­ся в Сибири белых офицеров и чиновников временных антисоветских правительств, ввела их обязательную регистрацию. Шатилова заключа­ли под стражу в 1920 и 1921 годах.