— Давай, если ты не занята.

Они переходили дорогу, и Робби шаркал за ней, когда Лэйси-Мэй сказала ему про Дженкинса. Робби остановился как вкопанный.

— Ты проверяла питомник?

— Звоню каждый день, но зря. Ты же знаешь, там не держат собак подолгу.

— Может, кто-то его подобрал и взял домой?

— Он такой старый, — сказала Лэйси-Мэй. Она увидела, какое у Робби сделалось лицо, и добавила: — Но все может быть.

Робби стоял, замерев, посреди улицы, нахмурившись, приоткрыв рот.

— Такой был хороший пес, — сказала он.

Лэйси-Мэй взяла его за рукав и оттащила от проезжей части.

В машине от него разило еще сильнее. Лэйси-Мэй опустила окно.

— Бедные мои девочки, — сказал он. — Что они будут делать без любимой собаки?

Лэйси-Мэй завела машину.

— Переживут.

— Нет, Лэйси.

Он говорил с жаром, и она увидела, что он уставился на нее горящими выпученными глазами.

— Как ты можешь так говорить? Как ты могла сказать…?

Робби ударил ладонями по приборной доске. Потом заколотил кулаками. Да чтоб тебя, кричал он. Машина зашаталась от его ударов.

В конце концов, тяжело дыша, сипя, раскрасневшись, он успокоился. Потом положил голову на руки и согнулся.

— Так нечестно, — сказал он, и Лэйси-Мэй потерла ему спину.

Она делала и не делала столько всего, чтобы избавить его. А в результате, от чего она его избавила и избавила ли?