В комнату медленно, но неотвратимо вступал день. Шорохи нарастали, предметы приобретали четкость.

Рассвело, а Статис не пришел! Это целое событие, совершенно непредвиденное.

Все вокруг застыло в напряженном спокойствии, полном опасностей. С каждой минутой загадка становилась все более неразрешимой. Накануне Ангелос копал весь вечер, и, может быть, поэтому сейчас был так возбужден и встревожен. Наверно, Статис задержался в типографии: в мире произошли какие-нибудь события, и он остался, чтобы выпустить приложение к газете; возможно, он заболел и его отправили в больницу.

Что бы ни случилось, ты оказался в трудном положении. Это произошло внезапно, прежде чем ты подготовил себе путь к бегству. Дверь заперта, подземный ход открыт и ждет тебя. На улице холодно, март.

Теперь уже незачем было продолжать работу. Фонарь, долото и ложка валялись без дела. Он много успел за последние дни: когда он копал лежа, были видны уже только его пятки. Жаль, через две-три недели он бы кончил. Ангелос, съежившись, сидел на стуле. Стены комнаты надвигались, душили его. Статис не пришел!

Ангелос был совершенно беззащитен. Если его обнаружат здесь, он пройдет по двору, — какая нелепость — и отец, мать, Измини, Андонис, Лукия застыв в недоумении на лестнице и у окон, станут свидетелями его позора. Если Статис не вернется, эта развязка наступит внезапно. Возможно, об этом говорил отец Андонису. «Нет, никто не знает, что я здесь». Если что-нибудь произойдет, то случайно, непредвиденно. «А то, что я должен предпринять во избежание случайностей, не может быть непредвиденным». Но голова у него разламывалась, и он не в состоянии был ничего решить.

По двору прошла Вангелия, он узнал ее по походке. Измини спустилась по лестнице, вся во власти забот. Выражение лица у нее было по-прежнему сосредоточенное. Автобусы с шумом мчались по улице. «Как неожиданно все изменилось! Что мне делать теперь?»

В то утро Евтихис проснулся в отличном настроении. Он тут же завел разговор с Мэри об их будущей мастерской.

— Ты тоже должна будешь обучиться делу, мне не обойтись без своего человека.

Мэри потянулась, зевая.

— Поскорей бы уж открылась мастерская!

Евтихис встал, закурил сигарету, сварил кофе и, поставив чашку на стул рядом с Мэри, стал делиться с ней своими планами. Не слушая его, она лежала не шевелясь, с широко раскрытыми глазами.

Итак, рассуждал Евтихис, сначала они купят два ткацких станка, двухполотных, чтобы не понадобилось много рабочих. Потом приобретут сновальную машину. Эта машина обслуживает от десяти до двадцати ткацких станков, поэтому на первых порах они обойдутся без нее, будут обращаться в другие мастерские. Всякие инструменты, шпули, бобины, счетчики оборотов — все это дело будущего, прежде всего надо купить станки.