А вот мнение еще одного современника. В 1824 г. С.Н. Глинка, беллетрист, издатель «Русского вестника», писал: «Тут нет ни балов, ни маскарадов. Пожилые люди съезжаются для собеседования; тут читают газеты и журналы. Другие играют в коммерческие игры. Во всем соблюдается строгая благопристойность».
Надо сказать, Английский клуб всегда твердо сохранял воспетую Глинкой серьезность тона, чураясь театрализованных увеселений. Этому препятствовало жесткое правило: лишь по требованию пятидесяти одного члена клуба старшины имели право пригласить для развлечения певцов или музыкантов. Зато любители сладостей не оказывались обойденными, и в отдельной комнате их постоянно ждали наваленные грудами конфеты, яблоки и апельсины.
Первоначально члены Английского клуба собирались в доме князей Гагариных на Страстном бульваре у Петровских ворот. 3 марта 1806 г. здесь был дан обед в честь генерала П.И. Багратиона. «…Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами», – описывал Лев Толстой это событие в романе «Война и мир».
Во время московского пожара 1812 г. дом Гагариных сгорел дотла. Но уже довольно скоро, в следующем году, деятельность Английского клуба возобновилась в доме И.И. Бенкендорфа на Страстном бульваре. Но так как этот дом оказался для клуба неудобным, то вскоре его члены стали собираться в особняке Н.Н. Муравьева на Большой Дмитровке. Прошло 18 лет, пока выбор старшин клуба не остановился на доме, что и по сей день украшает Тверскую.
Здание это (ныне Музей современной истории России) – один из немногих хорошо сохранившихся памятников архитектуры Тверской улицы – не стало бы таковым, если бы не было построено в 1780 г. на месте парка, лежавшего между Тверской и Козьим болотом. Возводили усадьбу для большого чина, екатерининского вельможи Александра Матвеевича Хераскова. Когда слышишь эту фамилию, вспоминается эпизод из популярного фильма «Покровские ворота»: «Это какой‑то Херасков!» – «Костик, только не выражайся!»
Да, фамилия неблагозвучная. Но ее носители оправдали мудрую поговорку: «Не фамилия красит человека, а человек фамилию». Происходили Херасковы от валашских бояр Хереско, обретших Россию как вторую родину в 1712 г., при Петре I (подобно роду Кантемиров). Царь пожаловал тогда Матвею Хераскову (отцу хозяина усадьбы на Тверской) обширные имения.
Генерал‑поручик Александр Матвеевич Херасков служил президентом (по‑нашему министром) Ревизион‑коллегии – главного государственного органа, занимавшегося контролем за расходами бюджетных средств по всей империи. Это было учреждение, весьма похожее на нынешнюю Счетную палату. Ревизион‑коллегия была создана еще Петром I в 1717 г. и задумывалась царем‑реформатором как надежный инструмент по борьбе с казнокрадством. Однако прочности палаты хватило лишь на шестьдесят лет – вечные российские проблемы, такие как отсутствие хорошо налаженной финансовой отчетности в центральных и местных органах власти, бюрократизм, волокита, сводили на нет все усилия президентов коллегии.