Папа положил руку мне на загривок, но я стряхнул ее.

– Он рассказал нам, что произошло.

– Об отце Сухраба?

– Да. И о том, что случилось между вами с Сухрабом.

Я чувствовал, что близится очередная разгерметизация.

Я не хотел позволять Стивену Келлнеру видеть мои слезы.

И тогда я спросил:

– Почему ты пошел искать меня именно сюда?

Папа кивнул в сторону Пятничной мечети.

– Мне показалось, такое место должно тебе понравиться.

Я закусил губу и моргнул.

– Не плачь, Дарий. – Папа попытался обнять меня одной рукой, но я увернулся.

– Я не могу не плакать, понимаешь?

Доктор Хоуэлл любит говорить, что депрессия – это злоба, направленная внутрь самого себя.

Я столько злобы направил внутрь себя, что мог бы питать целый двигатель звездолета.

Но поскольку силы магнитного поля было недостаточно, вся эта энергия выплеснулась наружу.

Я больше не мог сидеть, хотя, когда переносил весь свой вес на ноги, они начинали саднить.

– Иногда я не могу сдержать слез. Понял? Иногда случается настоящее дерьмо. Иногда люди поступают со мной плохо, и я плачу. Прости, что я для всех такая мишень. Прости, что разочаровываю тебя. Снова.

– Я не разочарован…

Я фыркнул.