Сквозь кротовую нору

Празднование Сизда-Бедара, можно сказать, отменили.

Все собирались пойти в дом к Резаи. Все, что Маму наготовила для пикника, упаковали и взяли с собой.

– С днем рождения, милый. Хорошо повеселитесь с папой, – сказала мне мама, поцеловав в лоб, после чего взяла в руки большое блюдо с долмой.

– Спасибо.

Мама положила руку мне на щеку.

Я подумал о том, как она все эти годы справляется с отцовской депрессией.

Думал о том, что она и с моей депрессией тоже вынуждена бороться и насколько, должно быть, ей тяжелее с нами обоими.

Думал, как, наверное, сложно и больно: хотеть помочь и не иметь такой возможности.

По-настоящему.

Моя мама была сильной и стойкой, как Башни Молчания.

Такой же была и Маму. Она расцеловала меня в обе щеки.

– Ты самый милый мальчик из всех, кого я знаю, маман, – сказала она.

– Дарий?

Лале обняла меня за талию.

– Я всегда буду твоим другом.

Я присел на корточки и поцеловал Лале в щечку.

– Я знаю, Лале.

– Я тебе там чай приготовила. Ко дню рождения. Он в чайничке. И я даже сахара туда не положила.

– Спасибо.