— Пожалуй, ты прав, — сказала она. — Я уже ни в чем не уверена.
— Я тоже.
Они вздохнули, и напряжение между ними ушло.
Книга четвертая
Книга четвертая
Глава тридцать четвертая
Глава тридцать четвертая
Когда судья-сахиб огласил вердикт, в мое тело прокрался холод и остается там до сих пор. Ужасные слова амми, полные яростного презрения, не помогли его развеять. Теплые ручки Абру, потянувшиеся ко мне, как только я вошла в дом, его не растопили. Я лежу с дочерью в нашей старой хижине и жду Абдула, но он сегодня не пришел. Наверное, как и амми, злится на меня. Мысль эта ранит мое сердце. Неужто Абдул считает, что я подвела его в суде еще много месяцев назад, когда поведала судье свою историю?
Когда судья-сахиб огласил вердикт, в мое тело прокрался холод и остается там до сих пор. Ужасные слова амми, полные яростного презрения, не помогли его развеять. Теплые ручки Абру, потянувшиеся ко мне, как только я вошла в дом, его не растопили. Я лежу с дочерью в нашей старой хижине и жду Абдула, но он сегодня не пришел. Наверное, как и амми, злится на меня. Мысль эта ранит мое сердце. Неужто Абдул считает, что я подвела его в суде еще много месяцев назад, когда поведала судье свою историю?
Во время прошлого интервью Смита спросила, каким я вижу свое будущее после того, как мои братья сядут в тюрьму. Я тогда увидела перед собой длинную пустынную дорогу. Представила, как делаю одно и то же день изо дня: готовлю, убираюсь, переживаю, заговорит ли наконец Абру и как я буду оплачивать ее обучение в школе. Каждый проклятый вздох в этом мире я делала бы ради дочери.
Во время прошлого интервью Смита спросила, каким я вижу свое будущее после того, как мои братья сядут в тюрьму. Я тогда увидела перед собой длинную пустынную дорогу. Представила, как делаю одно и то же день изо дня: готовлю, убираюсь, переживаю, заговорит ли наконец Абру и как я буду оплачивать ее обучение в школе. Каждый проклятый вздох в этом мире я делала бы ради дочери.
Но теперь я знаю, что шакалы, убившие Абдула, снова могут явиться за мной в любой момент. Не боясь правосудия, они придут за мной, за амми и даже за Абру. И я не смогу выполнить единственную обязанность, ради которой пришла на эту Землю, — защитить своего ребенка.
Но теперь я знаю, что шакалы, убившие Абдула, снова могут явиться за мной в любой момент. Не боясь правосудия, они придут за мной, за амми и даже за Абру. И я не смогу выполнить единственную обязанность, ради которой пришла на эту Землю, — защитить своего ребенка.
Уходя из конторы Анджали, я взяла ее за руку и поблагодарила за все, что она для меня сделала. Ее нос покраснел.