К тому времени, как она закончила, ночь наполовину прошла. А Джагги заснула на одеяле в углу. Милли выпила чашку еще горячего кофе из термоса и съела целую булочку, свернутую великолепным завитком, слизывая глазурь и веснушки корицы с вилки, которой она педантично пользовалась. Другие ели булочки пальцами. Действительно. Только не Милли. Зная это, Джагги даже принесла столовые приборы и тарелки. Так что пусть она поспит, подумала Милли и закрепила первый мастер-лист на барабане гектографа. Она перевернула резервуар с жидкостью, произвела необходимые регулировки давления, направляющей рейки. Затем начала любовно поворачивать рукоятку, становясь все счастливее и счастливее по мере того, как пьянящий запах спиртового красителя наполнял офис.
Молитва за 1954 год
В эту ночь кто бодрствует в горах?
Молодая женщина, все более воодушевляясь, вращает барабан гектографа. Долговязый миссионер спотыкается во сне на замерзшей дороге. Индианка из племени чиппева-кри[108] втирает медвежий жир в кожу неспящего ребенка. Очень старый мужчина беседует с маленькими огоньками, которые пришли его навестить, а очень старая женщина отчаянно мечтает о том, чтобы пересечь бурлящую Красную реку, дабы спастись от своих врагов. Рослый блондин с соломенными волосами пытается залезть под блузку к стройной женщине, но та внезапно садится и говорит: «Ты такой неуклюжий». Пьяный в стельку парень рыдает в снегу, умоляя снять с него проклятие. Другой мужчина, пьяный только наполовину, играет в бесконечную карточную игру со своими братьями, которые говорят ему, что его обращение в мормонизм нелепо и запятнает доброе католическое имя Лабатт. И еще один человек – пострадавший, крепкий, сильный и носящий имя места, где родился, – заснул в лошадином стойле у своей маленькой дровяной печки. В соседнем стойле коротает ночь конь по кличке Гринго – единственный покрытый попоной и все равно чем-то недовольный. Гринго прижимается головой к толстым доскам и задумчиво грызет древесину. Гринго наверняка предпочел бы овес или ячмень, и он мотает головой взад-вперед, топает, надеясь, что появится его конюх. Но ничего не происходит, ночь длится и длится.
* * *
Полная и очень усталая женщина, спящая на полу в офисе племени, начинает разговаривать во сне. «Слишком много соли», – шепчет она.
Молодая женщина с нежными сияющими глазами, которую учителя часто называли эльфийкой, заполняет бланк заказа по каталогу «Монтгомери Уорд»[109] и покупает наручные часы.
Прóклятый человек ползет к дому своих родителей, где все до единого крепко спят. Мужчина чувствует: он достаточно наказан за то, что сделал, – только потому, что ему этого хотелось. Если бы его мозг работал лучше, он смог бы назвать много взрослых мужчин, которые делали то же самое и находятся в прекрасной форме, улыбаются во весь рот, открывают и закрывают оба глаза. Да, он ее лапал. Да, он почти трахнул ее. Но ведь этого не произошло! Дело не в том, что ему не следовало пытаться. Просто он выбрал не ту девушку.