Патрис простояла в очереди целый час. Охранник, который, наконец, подошел, чтобы ее допросить, подозрительно нахмурился и жестом велел отойти в сторону. Тогда Патрис пришло в голову, что женщина с темными волосами могла быть ее сестрой.

– Откуда вы?

– Из Северной Дакоты, – ответила Патрис.

– Вы туристка?

– Да, – подтвердила Патрис, опасаясь, что ее задержат из-за любого подозрения, которое она может вызвать.

– У вас есть удостоверение личности?

Патрис передала охраннику пропуск от сенатора Янга и маленькую картонную карточку, которую ей дали, когда она начала работать на подшипниковом заводе. На карточке стояла печать Министерства обороны. Охранник вернул документы и одарил ее натянутой, мрачной улыбкой.

– Вы что-нибудь видели? – спросил он.

– Я сидела рядом с ней, с этой женщиной.

– Позвольте мне записать вашу информацию.

– Она целилась в воздух. Она не стреляла ни в одного конгрессмена.

– О, правда? Тем лучше для нее.

В его голосе прозвучал сарказм.

Патрис вышла на улицу, спустилась по самой длинной и широкой лестнице, которую когда-либо видела, и огляделась в поисках членов своего племени. Везде были патрульные машины, воющие сирены, толпы полицейских. На прилегающих улицах толпились туристы и репортеры. Патрис направили подальше от Капитолия, и она легко нашла Томаса и Джагги, которые ее ждали. Мозес вернулся в отель. Она не испугалась этой женщины. На самом деле, хотя это было ужасно, Патрис знала, что пришла в восторг, когда женщина встала и закричала. Что заставило ее так поступить? И что такое «Пуэрто Рико»?

– Ты видела, как это произошло? – спросила Джагги.

Когда Патрис не смогла ответить, она вдруг поняла, что здесь, в Вашингтоне, она стала свидетельницей того, как стреляли в людей, чего никогда раньше не видела, даже в резервации, в месте, которое остальная часть страны считала диким. У нее не было никаких эмоций. Мужчины в зале падали на пол, возможно, кричали, а она даже не отреагировала. Вместо этого все ее внимание было уделено женщине в светло-коричневом костюме, ее соколиным глазам, ее бесстрашным крикам, тому, как она держала пистолет обеими руками, как пыталась вытащить кусок ткани, красно-бело-синий, чтобы его развернуть. Это было так трудно сделать, держа пистолет. Первым импульсом Патрис было сказать: «Эй, позволь мне помочь». И развернуть ее флаг. Да, это определенно был флаг, флаг ее страны. Но почему?

Все вдруг стало ошеломляюще массивным: Капитолий, памятники, интерьеры зданий, лестница, ведущая вниз, кровь – на полированном дереве и на подушках стульев определенно была кровь. Патрис слегка пошатнулась и сказала, что ей нужно вернуться в номер, чтобы прилечь, свернувшись калачиком в постели. Она дрожала. Джагги поддержала ее за локоть.