Вопрос об освобождении Македонии от турецкого господства и ее разделе между балканскими государствами на рубеже веков не был решен, но «подморожен» совместными усилиями, прежде всего России и Австро-Венгрии. Незаинтересованность в тот период всех европейских держав, подписавших Берлинский трактат, ставить в повестку дня Восточный вопрос помогла стабилизировать обстановку. Но «завязнув» на Дальнем Востоке, Россия утратила инициативу действий на Балканах, уступив ее Англии, поскольку в борьбе на финансовой почве была значительно слабее своих европейских конкурентов.

Остров Крит, так же как Фессалия, Эпир и острова в Эгейском море долгое время оставался под властью Турции. По Берлинскому трактату Греция получила Фессалию и часть Эпира, но Крит так и не был присоединен к ней. Добиваться этого Афины старались при каждой новой вспышке национально-освободительного движения на Балканах. На рубеже XIX–XX вв. критский вопрос, также как и македонский, стал «головной болью» великих держав, искавших взаимоприемлемый способ его решения, не нарушая при этом сложившегося после Берлинского конгресса положения[851]. В конце 1901 г. истекал трехлетний срок полномочий пр. Георга, который, стремясь выяснить будущность острова, задумал посетить столицы держав-покровительниц и Берлин. Не желая ни соглашаться на продление срока полномочий, ни стать избранным князем, он хотел добиться для Крита статуса, аналогичного Боснии и Герцеговины. Критские деятели, например, Э. Венизелос, видели решение вопроса в повышении статуса Крита до статуса Восточной Румелии.

Петербург, анализируя проблему, учитывал возможные последствия присоединения Крита к Греции. Оно нарушило бы принятое державами-покровительницами обязательство по отношению к Турции, зафиксированное в ноте от 19 ноября (1 декабря) 1898 г. Народы Балканского полуострова увидели бы в увеличении территории Греческого королевства поощрение своим замыслам, что ухудшило бы и без того нестабильную ситуацию. Наконец, такая перемена была неблагоприятна для отношений России с султаном. В Петербурге считали практичнее сохранить статус-кво, продлив полномочия верховного комиссара на новый срок и дав льготы критскому населению.

Другой способ – объявить остров автономным княжеством, связанным вассальными отношениями с Турцией как Египет или Болгария, имел преимущество разом положить конец неизвестности, которая поддерживала брожение на острове. Но если Турция могла бы согласиться превратить Крит в вассальное княжество, то Греция будет упорно сопротивляться этому. Не в интересах России было торопиться с признанием автономии Крита, а тем более ее инициировать. Существенное значение для России в вопросе о статусе острова имел и геополитический фактор. Если бы Крит стал частью Греции, то с согласия Афин английский флот мог занять Судскую бухту в поисках точки опоры более близкой к Дарданеллам. Крит почти закрывал вход в Архипелаг и лежал на пути к Суэцкому каналу. Но пока на острове находилась русская и международная военная сила, его захват был немыслим.