В официальных заявлениях Петербурга и Вены говорилось о продолжении сотрудничества. Но в памятной записке от 18 апреля (1 мая) Эренталь предложил по-новому трактовать соглашение 1897 г. и согласовать политику двух держав на Балканах; Извольский намек понял и приветствовал позицию Вены.

С другой стороны, обсуждение Петербургом и Лондоном весной 1908 г. новых проектов реформ в Македонии обозначило тенденцию к компромиссу и выявило готовность Петербурга заменить австро-русский контроль – международным и ввести иностранные войска для поддержания там «порядка». Встреча Николая II с Эдуардом VII в Ревеле 27–28 мая (9–10 июня), казалось, свидетельствовала о сближении позиций, и возможность укрепления англо-франко-русского блока стимулировала Берлин поддержать планы Вены. Для Эренталя это оказалось своевременно в связи с получением памятной записки Извольского от 20 мая (2 июня) 1908 г. В этом принципиально важном документе констатировалось, что вносить изменения в ст. XXV Берлинского трактата (статус Боснии и Герцеговины) и статью о режиме Проливов – дело всей Европы, но в завуалированной форме предлагалось обсудить эти проблемы, а возможно, и проблему Новипазарского санджака, сепаратно.

Австро-Венгрия подстраховалась и со стороны Турции (также при поддержке Германии), подписав 8 июня военную конвенцию, по которой гарантировала неприкосновенность ее европейских владений, охраняя там политическое и административное статус-кво, а в случае ее войны с Болгарией обязалась принудить Сербию и Черногорию соблюдать нейтралитет. В ответ Турция признавала исключительные права Австро-Венгрии в Косовском и Салоникском вилайетах. В последний момент к конвенции присоединилась Германия. Казалось, образовался еще один союз, направленный против России и балканских стран.

Но в июле 1908 г. к власти в Османской империи пришли младотурки и аннулировали конвенцию. Вену события в Турции подтолкнули осуществить давнишние аннексионистские планы, Петербург – попытаться решить вопрос о Проливах, Софию – воспользоваться моментом и провозгласить независимость страны. Там надеялись, что занятая внутренними проблемами Турция не сможет энергично протестовать, а великие державы, решая свои проблемы, будут вынуждены принять свершившееся как факт. В связи с переворотом механизм контроля держав над проведением реформ в Македонии распался. Первоначальные опасения Вены, что под вопросом окажется положение Боснии и Герцеговины – возможное введение там автономии – не оправдались, и она перешла к дипломатической подготовке аннексии, вступив в переговоры с Румынией и Болгарией. На совещании 6 (19) августа в Вене приняли решение об аннексии при одновременной эвакуации войск из санджака.