Одним из аспектов этой борьбы стало распределение военно-технических средств союзников. Россия отстаивала принцип его соответствия реальному вкладу каждого участника в боевые действия. Значение русского фронта на протяжении 1914–1916 гг. было исключительно велико, в то время как технико-экономическая отсталость России не позволяла ей адекватно снабжать свою армию вооружением и боеприпасами. Отсюда возникла проблема военных поставок со стороны западных держав, связанная как с объективными финансовыми трудностями и объемом поставок, так и с субъективной недооценкой союзниками возможностей русской армии.
В самом начале войны министр иностранных дел России С. Д. Сазонов сообщил Франции и Англии свой эскиз картины передела мира в предположении победы Антанты. Таким образом, он предложил условиться о единой программе союзников по всем вопросам. Французская и английская дипломатия предпочли, однако, уклониться от такого согласования, избрав путь отдельных конкретных договоренностей. Это объяснялось тем, что наряду с единством главной цели – ликвидации угрозы германской гегемонии – между Лондоном, Парижем и Петербургом существовали серьезные расхождения, особенно в отношении будущего Балканско-Ближневосточного региона. Больше всего Англия опасалась чрезмерного усиления России в результате победы.
В итоге последовала серия секретных соглашений по отдельным вопросам: в 1915 г. – о Константинополе и Проливах и «компенсациях» союзникам России, в 1916 г. – о разделе азиатских владений Турции, в начале 1917 г. – франко-русское соглашение о признании взаимной свободы определения своих границ с Германией. Эти тайные договоры в основном удовлетворяли притязания главных участников Антанты, включая Россию. Но осуществление их на практике, даже в случае победы, зависело от реального вклада каждого союзника в войну, а главное – от соотношения сил между победителями ко времени окончания схватки.
Это соотношение за два с половиной года войны серьезно изменилось не в пользу России. Она понесла наибольшие потери, но не сумела, в отличие от Англии и Франции, качественно усилить вооружение своей армии, вступила в полосу хозяйственной разрухи и обострения социальных конфликтов. В результате осуществление планов оказалось под вопросом. Не случайно последний министр иностранных дел царского правительства Н. Н. Покровский в докладе Николаю II незадолго до Февральской революции писал, что если не захватить Проливы раньше окончания войны, то получить их не удастся из-за противодействия союзных держав.