Эта неудача не охладила их пыла. Отхлынув от Головинского, двенадцатитысячное скопище черкесов всею своею массою навалилось на устроенное еще в 1837 году Вельяминовым укрепление Михайловское, названное так в честь великого князя Михаила Павловича.

Укрепление Михайловское

Укрепление Михайловское

В Михайловском укреплении было 500 человек гарнизона, набранного из полков Тенгинского и Навагинского и из Черноморского линейного батальона. Солдаты были старослуживые, привыкшие к боям с черкесами и, кроме того, беззаветно любившие своего начальника, капитана Лико. Лико сумел своим справедливым отношением к солдатам сплотить их около себя. Его слово было для них законом. При первом же известии о взятии черкесами Лазаревского укрепления он понял, что и Михайловскому не миновать той же участи. Хотя в гарнизоне числилось 500 человек, но среди них было столько больных, что оставшихся на ногах солдат не хватало для непрерывной линии ружейной обороны. Лико созвал офицеров и в их присутствии сообщил гарнизону о близкой опасности и о том, что «русские не сдаются». Ответом ему было единодушное «ура!». Тогда Лико объявил, что он взорвет пороховой погреб, в случае если черкесы ворвутся в укрепление. Новое «ура!» явилось как бы подтверждением общего согласия на это. Были вызваны охотники, которые в случае несчастия должны были бы взорвать порох. Вышло десять человек, и из числа их Лико выбрал рядового Тенгинского полка Архипа Осипова. Иеромонах Паисий, находившийся в Михайловском укреплении для отправления духовных треб, благословил героя на верную смерть. После этого Лико распределил всех по местам, и гарнизон замер в напряженном ожидании беспощадного врага.

Ночью на 22 марта, рассказывается в истории Тенгинского полка, часовые на валах заметили сигнальные огни, расположенные в трех местах. У многих защемило сердце, и все почувствовали, что наступает торжественный момент. Молча, осеняя себя крестным знамением, солдаты выходили из казарм и занимали заранее назначенные места: на фасе, обращенном к реке Пшаде и Джубгскому ущелью, стала третья рота Черноморского линейного батальона, напротив на фасе, обращенном к реке Волане, вторая рота того же батальона; гребень бруствера северной батареи заняли тенгинцы и навагинцы. Первые флангом примыкали к Богатырской, а вторые – к Джубгской батареям. Резерв в 40 человек от роты Навагинского полка расположился между гауптвахтой, пороховым погребом и цейхгаузом; в последнем, вследствие недостаточных размеров порохового погреба, были сложены гранаты и патроны.