– Ну, поздравляю тебя с тем, что ты вылетел из школы…

– Чё? – спросил Кайотов, нервно мигнув карими красивыми глазами.

– Тебя выгоняют, вот «чё»… – в её голосе послышался гнев.

Кайотов поморщился, словно с ним говорили на незнакомом языке, и, цыкнув, произнёс:

– Нет, быть не может. Да они не имеют права! Что я сделал?

– Что ты сделал? – Мать схватила его за ворот рубашки. – Чуть не угробил беременную женщину.

Она вцепилась сильнее. Кайотов весь сжался и пугливо оглянулся.

– Я случайно! Мы просто игрались, папка!

Он наклонился вперёд и вперил глаза в недвижное лицо отца.

– Надя, оставь, – прозвучал дрожащий голос великана, и у парня побежали мурашки. – Скажи, Костя, ты брал мой пневматический пистолет?

Парень обмер.

– Ты… ты же разрешал мне иногда пострелять. Батя! Ты же…

– Только под моим присмотром. Где он?

– Он… он…

Кайотов зажмурился. Нельзя врать. Но правда… такая нелепая!

– Там были птицы в парке. Очень много… Я… Мы… мы взяли пострелять немного. Это всё Осокин. Я говорил, чтобы он не стрелял. Одна ворона бросилась на нас, он сдрейфил. Мы убежали оттуда. Потом оказалось, что он выронил пистолет. Прямо в траву. Мы ходили искать, там, где растёт сухой дуб. Мы искали, но не нашли…

Отец закрыл лицо здоровенными ладонями.

– При чём здесь школа? – заскулил Кайотов.

– Ты притащил оружие в школу. Тебя видели с ним, понимаешь?

Костя сглотнул.