«Уговорила родителей на операцию. Нравится?»

«Ага! А можно я… Ну, это…» – Кайотов пустил слюну по подушке.

«Можно…» – сказала девушка чужим холодным голосом.

Он поднял руку, чтобы облапать её, но ладонь погрузилась в липкую грязь. Кайотов хотел отдёрнуть руку, как вдруг понял, что объятия её словно трясина, что его лицо покрывает тёплая жижа и затягивает в омут с головой. Он попробовал вздохнуть, но ничего не вышло.

– Не надо! Не надо! – заорал Кайотов и проснулся. Телефон с грохотом упал на пол. Он горлом почувствовал, что только что храпел.

Он лениво поднял голову с подушки, посмотрел на часы и, перевернувшись на бок, уснул…

Осокину в эту ночь не снилось почти ничего. Только взад-вперёд ходили перед глазами какие-то серые фигуры, и до утра кто-то хохотал басом. Артём спал крепко, подложив худые руки под голову. Полуоткрытые глаза бегали, и один немного не поспевал за другим…

На большой кровати из цельного дерева лежала Маргарита Генриховна. Ей не спалось. Она смотрела, как на потолке играют тени. Огромный жёлтый фонарь висел на проводах прямо напротив её окна, сколько она себя помнила.

Стоило только закрыть глаза, как заботы и дела прошедшего дня возвращались, и всё думалось – что ещё нужно успеть завтра. Маргарита Генриховна смотрела на белый резной шкаф, который так давно хотела приобрести и недавно купила в спальню.

Пол оказался неровным, и шкаф теперь накренился. Это очень её раздражало, и она с горечью думала о том, что нужно будет вызывать мастера и что дома шкаф не смотрится так хорошо, как в брошюре.

За фонарный провод ещё месяц назад зацепился воздушный шарик – он упорно не сдувался и колебался на ветру. Каждую ночь огромная беспокойная тень от него падала на дом и ползла то вверх, то вниз по фасаду. Фонарь подмигивал и играл в прятки.

Маргарита Генриховна думала – не завести ли ей кошку? Но чистоту и порядок она любила больше, чем кошек.

Её бросало то в жар, то в холод.

Она не спала и ждала, когда шар, мелькающий перед фонарём, лопнет…

Фаина повернулась во сне и уткнулась носом в большое плечо мужа.

Она стояла внутри античного портика. Внизу перед ней блестела голубая бухта. Над морским горизонтом с криками летали большие белоголовые чайки. Скалы, омываемые у подножия свежей пеной, сплошь были усыпаны кипарисами.

Фаина поправила складки на белой тунике и удивилась, какая она в ней стройная. Она подняла глаза на колонны и спросила: