– Ты пел мне песни о том, как хочешь стать хирургом. Пой их кому-нибудь другому! Я тратил на тебя своё личное время. Думаешь, я обязан заниматься с тобой отдельно каждую неделю?! У меня есть ставка, оплачиваемые часы, а ты приходишь для развлечения – послушать интересные факты и помечтать о своём будущем. Пока твои обещания не станут делом, нам не о чем говорить!

Штыгин-младший на глазах покраснел и с трудом проглотил еду.

– Я… я всё сделаю, Кирилл Петрович, просто этот перелом и ссора с мамой… Так много на меня навалилось в последнее время. Пожалуйста, дайте мне ещё один шанс. Я уже решил! В конце года я поступаю в медицинский колледж. Слышите! Моя мама не против! Впервые наши желания совпали.

Озеров перегнулся к нему через стол:

– Иди домой. Помирись с мамой, выспись и выучи то, что я тебе давал, тогда и поговорим.

Андрей моргнул, засунул в рот ещё одно печенье, вытер руки о клетчатый платок на шее и, кивнув, вышел вон.

Кирилл устало провёл ладонями по лицу и взглянул в окно. Снег шёл уже несколько часов. С улицы доносился радостный визг детей, играющих в снежки и катающих ком для снеговика. Не исключено, что среди этих детей веселятся и ученики из его класса.

Озеров не мог больше сидеть за журналами. Он сложил их в стопку и отнёс в учительскую, быстро оделся и пошёл к выходу.

На улице он встретил Монгола, расчищающего проход к тротуару. Увидев молодого учителя, старик махнул ему рукой.

– Когда идёт снег, спится особенно хорошо. Он сыплет и сыплет, забываются страхи и огорчения. Сон крепкий, как никогда.

– Вы раньше не пробовали писать стихи? – спросил Озеров, поднимая лицо и чувствуя, как на нём тают снежинки. – У вас бы неплохо получилось.

Старик едва улыбнулся, покачал головой. Постучал лопатой, стряхивая прилипшие комья. А потом вдруг стал серьёзным, что бывало с ним довольно редко.

– Снег насыпал девочке высокий курган, там, где случилась беда. А дети принесли свои подарки.

– Куда идти? – спросил Озеров, не глядя на Монгола.

– Туда, где осенью посадили молодые липы, у крайнего дерева.

Подняв повыше ворот на двубортном пальто, Кирилл пошёл по тротуару. Ногам было непривычно мягко ступать по новому ковру.

Дерево он мог бы отыскать и сам.

Со всех сторон оно было обложено щедрыми прощальными дарами.