Дорога показалась Кириллу невероятно длинной, играло радио с одинаковыми песнями, водитель, часами ожидавший клиента на морозе, обрадованный возможности поговорить, рассказывал про своего друга, которому на заводе попала в глаз металлическая стружка. Озерову было уже всё равно, лишь бы не пришлось отвечать. Глаз начал опухать, и стало казаться, будто ему тесно под веком. Каждый раз, моргая, Кирилл чувствовал место удара в виде неровного треугольника на роговице.

«Только бы я мог снова видеть…»

Когда они уже подъезжали, Озерову позвонили.

Он узнал голос секретаря, Светланы:

– Кирилл Петрович, вы уже доехали до врача?

– Ещё нет.

– Пожалуйста, не говорите в травмпункте, что это приключилось с вами в школе. Иначе мы задохнёмся от проверок.

– Хорошо, – выдавил он из себя, внутренне возмутившись.

«Оставьте меня в покое».

Он вышел на оживлённую улицу и нашёл двухэтажное здание старой больницы. Теперь мир мелькал перед ним, как кинокадры. Он видел его обрывками и снова смыкал веки.

В вестибюле всё было в белой пыли. Плёнка свисала со стен. Двое рабочих орудовали шпателями, и ремонт шёл, несмотря на то что по лестнице в медицинский кабинет поднимались люди.

Озеров прошёл почти на ощупь, щуря здоровый глаз.

Он отстоял очередь, надеясь, что это последнее препятствие, отделяющее его от врачей. Мельком он успевал видеть пациентов с повязками или держащих, как и он, у глаз платки. Удивительно было, что в Городе Дождей так много людей раньше ли, позже или одновременно с ним пострадали в результате несчастного случая.

Словно издеваясь, ему выдали анкету. Он нащупал ручку на пружинке и с большим трудом заполнил графы.

Когда Кирилл входил в медицинский кабинет, навстречу ему, держа у лица окровавленный бинт, с мычанием вывалился из дверей огромный бородатый мужик, от которого разило спиртом.

Озеров отклонился в сторону и медленно вошёл в залитую тусклым светом, пахнущую хлоркой процедурную.

Во время обследования свет в установке вызывал страшную боль в повреждённом глазу – Кирилл словно оказался где-то далеко. Всё, о чём он думал, – это о врачах и медсёстрах, работающих здесь. Думал о том, что, пожалуй, есть работа куда хуже, чем у него.