Поколебавшись, Кирилл позвонил сестре и матери, но никто не взял трубку. Временное облегчение заставило его подумать, что он вполне справится сам.

Потом Озеров снова вышел на улицу и, пройдя по морозу квартал, почувствовал вдруг, как от холода глаз начинает пульсировать и гореть огнём.

Ещё через мгновение боль стала такой нестерпимой, словно через голову его прошёл железный лом. Он схватился за лицо и согнулся пополам, стоя прямо посреди улицы.

Какая-то женщина подошла к нему и спросила, нужна ли ему помощь. Кирилл сначала ничего не мог ответить, затем отрицательно замотал головой, так как не понимал, чем она может помочь.

На мгновение Кириллу показалось, что Город Дождей необыкновенно огромен и ему никогда не добраться до дома.

Боль заставляла его молиться, и от молитвы становилось немного легче. Он упрямо прошёл ещё один квартал, потом упёрся спиной в стену дома и сполз вниз.

Почему-то он вспомнил, как Агата сказала ему в комнатке под лестницей:

«Ты попробовал на вкус, каково это – оказаться в ситуации, в которой ты больше ничего не можешь изменить, там, где наступает предел твоих возможностей и остаётся только глядеть, что усмотрел Бог».

«Нет, не попробовал, – ответил он ей мысленно. – Но теперь я знаю».

Какая-то скрытая пелена, которая защищала его от всех невзгод уверенностью, что всё ему под силу, вдруг рассеялась. Горячее забытое чувство детской беспомощности наполнило грудь.

Кирилл взял телефон. Замёрзшими пальцами набрал номер и произнёс глухо:

– Филипп, забери меня. Мне плохо.

– Где ты? – услышал он обеспокоенный голос брата. Голос человека, которого он знал с самого своего рождения.

Илья Кротов

Илья Кротов

Сколько мальчик ни пытался себя отвлечь, всё равно он думал о синяке, который красовался теперь на его левой щеке.

Ему старательно напоминал об этом Емеля Колбасов, который прицепился к нему от самой школы, как клещ, и допытывался, откуда у него новый фингал.

Последняя драка в раздевалке, когда Афанасьев кинул Илье в лицо половую тряпку, так и осталась в тайне от взрослых. Кротов хотел рассказать о ней Кириллу Петровичу, но с их классным случилась какая-то беда, и второй день учитель не приходил в школу.

Не то чтобы Илья покрывал своих обидчиков, просто ему казалось, что другие учителя обязательно расскажут о его жалобах всему свету и по миру разойдётся весть, что Кротов – известный стукач.

Из-за болезни Кирилла Петровича на экскурсию в ботанический сад их повела какая-то незнакомая учительница.